Полеты средствами водоплавающих

Переполненные глупостью лица односельчан с одной стороны удручали Меркурия своей изысканностью, с другой дарили ему незабываемые дни одиночества, которые тот растягивал в присущей своему имени близости к солнечным лучам. Он лежал посреди пылающей красоты глубокой деревушки, в коей ему оказалось побывать по чрезвычайно чистой причине. Рука окончательно отяжелела. Зато озеро, действительно стеклянное под таким углом, отражало дичайшие воспоминания, бесчисленных родных героев, протягивавших в улыбке руку, завлекая его в фэнтезийно-доистрический мир. Из всего окружавшего самым прекрасным явилось томящее молчание всего живого в ожидании продолжения загадки. Небольшой кратковременный красный фонтанчик совершенно не помешал, рубашка и так к тому времени окончательно пропиталась. Хотя сам Меркурий не ощущал одежды. Потом ему показалось даже диковинкой возможность существования её как таковой. Последнее воспоминание находилось в директории предыдущих пятнадцати-тридцати минут.

Пытаясь вынуть из тела Меркурия глубоко вошедший ножичек, Андрей рассказывал какие-то, казавшиеся актуальными, вещи, — Это я тебя за всех пареньков местных подрезал: пытаться увезти ее за собой, оголяя нас тем самым в плане приятной половины совсем оскорбительно и грустно, — тут он наконец вынул ножичек, но тут же ударил второй раз, — Точно. Ещё и за возможности нужно особо ответить. В частности, конечно, и вообще за все псевдоинтеллектуальные успехи, — Андрюша улыбнулся, Меркурий радовался неспособности издать какой бы то ни было звук. Тонкий на идеи парень в фиолетовом спортивном костюме покинул Меркурия уже минут двадцать как. В окружающей местности чувствовалось соприкосновение мечты и реальности. В целом ничего сверхъестественного. Но сквозь проглядывали все когда-либо созданные на Земле и в околоземном пространстве отображения природы. Восхитительная увесистость деревьев. Видно, что время, как говорят, остановилось. Но если всё это дерьмо можно было оставить в этом мире, то её — нет. Меркурий чувствовал постепенное падение вероятности встретиться, здесь или там. Что же делать в случае невозмутимости силы? Не ждать самопроизвольного изменения закона. Единственный выход — оказать противодействие, организовав внешнее воздействие. А потому необходимо было выжить. Меркурий осмотрел дерево, к которому была прислонена его голова. Чудесный вид открыл Андрей. Не такой уж он и плохой человек. Странно если бы в таком месте существовал другой. Хорошо, что дурачок просто тыкал ножичком наобум. Рубашка, кусочки ткани, Меркурий в целом разобрался с проблемой. Если есть желание жить и меняться, разумеется, всё получится, думал он. Ударил Андрюха оба раза в район желудка, удаление его части после операции повлияет лишь на диету, добавит пару таблеток к каждому обеденному столу. Разницы нет. Выжить хотелось ещё и ради реакции убийцы. Меркурию было всё равно что там у Андрея дальше, он чувствовал неуверенность и сомнения в голосе противника, а значит и меняться деревенщине будет не западло. Но скорее всего руки не дойдут.

К счастью, если идти четко по берегу, то через час-полтора можно будет добраться до домика, где ждет она, пока что еще спит. Зачем он вообще отправился на утреннюю пробежку? Никогда ведь не бегал специально для себя.

Спустя четыре с половиной часа в полусогнутом состоянии он наконец добился поставленной цели. Андрюша приближался на мотоцикле к домику, но был пока вдалеке. Время имелось, но не так много, поэтому пришлось действовать в мире звёздочек и попеременных затемнений. Замок щелкнул, когда Андрей подъезжал к домику с противоположной стороны. Замок щелкнул снова, когда Андрей ступил на первую ступеньку.

Меркурий подошёл к огромной кровати. Она всё ещё спала, всего-то двенадцать дня. Он скинул штаны и забрался под одеяло. Взяв с тумбочки телефон, Меркурий поймал сеть на высоте вытянутой руки, позвонил кому-то, не берут. Позвонил ноль-три, через минуту кто-то ответил. Он описал координаты.

Она всё ещё спала. Тогда Меркурий встал и сел в кресло, напротив кровати. Издали, казалось, откуда-то из глубины закрытой комнатной двери доносился глухой стук, очень долго, но еле слышно, не производя должного эффекта. Спустя полминуты после того, как послышалась приближающаяся машина скорой помощи с характерным деревенским подсвистом, загрохотал моторчик старого мопеда.

Тогда Меркурий пустил врачей, но в соседнюю комнатку. Хорошо, что она спала. Ему нравились волосы и её счастливое лицо, одухотворенное сном.

Врач зыркнул в глаза совсем по-доброму, — Никандр? — удивился Меркурий, — С тобой мой дорогой друг Лару?

— Нет, Меркьюри. Но я поистине удивлен твоему успеху. Ты уже на четвертом этаже, наш подопытный у тебя тоже вызвал сочувствие? — Никандр все-таки улыбнулся сквозь бороду, Меркурий это точно заметил. Однако секундная уверенность сменилась сомнениями, как обычно и бывает с Никандром. Вряд ли все-таки он улыбался.