Полевая практика, или Кикимора на природе

Я замолчала, уловив чужие шаги, которые становились все громче, намекая, что некто разыскивает товарища. И хорошо, если это второй любитель маринадов, а если нет? На всякий случай я встала рядом с дверью, готовая в любой момент повторить десантирование. Ой, вру, до десантирования нам далеко: зависнуть под потолком, не применяя магию и без спецсредств, едва ли под силу даже такой одаренной кикиморе, как я. А потому подготовка шла к прицельному телометанию, настраивались слуховые локаторы, а зрительные внимательно следили за пленником. Именно по его реакции мне предстояло решить судьбу искателя.

Ожидание затягивалось. То ли искатель решил перекурить по дороге, то ли не дорог ему был незадачливый коллега, а может, нашел дружбанскую заначку и завис там. Как бы то ни было, стоять, приготовившись к прыжку, мне надоело: спина затекла, глаза устали не моргать, а уши реагировали даже на собственное биение сердца, делая меня вздрагивающим ежесекундно параноиком.

Решив, что так дело не пойдет, я переместилась к пленнику и шепотом спросила:

— А вас много?

— Трое, — шепотом сдал подельников маринадчик и попросил: — Развяжешь, может? Руки затекли, да и жрать охота.

— Сначала поклянись маринадом, что коль предашь меня, все огурцы в твоем рту полопаются, и не будешь знать ты спасения ни с одним сортом! — потребовала я грозную клятву. — Клянись, что уведешь подельников, а шефа запрете в кладовке, пока высшие силы не придут и не накостыляют!

— Э-э-эм, — замычал наемник, но был оборван подергиванием моих бровок, которые по особенному изломались, негодуя и стыдя затрусившего воина. — Ладно, — наконец согласился он и повторил клятву. Шепотом, чтобы никто лишний не услышал.

Впрочем, его опасения были напрасны. Кто бы ни шел за стенкой, он вряд ли услышал бы сдавленное мычание, напевая прилипчивую песенку из репертуара какого-то известного (иначе и быть не может с таким хитом!) исполнителя. Прислушавшись, я различила один куплет прежде, чем голос исчез из зоны слышимости. А пел он вот что:

Не слышно в болоте даже «ква»,
Ведь не уродилась там свекла!
Все ушли к соседям собирать,
Добрым словом крастов поминать!

На минуту я даже задумалась о сущем, то есть о пищевой цепи и взаимосвязи свеклы и крастов. Посему выходило, что красты или едят ее (любители борща!), или удобряют. Последнее было вероятнее, но представляться не пожелало, вызвав не очень приятные ассоциации.

Подергивание за штанину привело меня в чувство и заставило вернуться к обещанной процедуре освобождения заложника. Расправившись с веревками, я помогла маринадчику встать и поинтересовалась:

— А зовут-то тебя как? — Вопрос был своевременным: мы могли больше никогда не встретиться.

— Так это, — почесал затылок наемник и представился: — Витьком.

— Приятно познакомиться, — как приличная девочка ответила я. — А где заложник ваш? Противный такой, ноющий?

Расчет оказался верен: наемник просиял больше, чем когда я предложила ему сходить перекусить в рабочее время.

— Освобождать пришла? — шепотом, чтобы не спугнуть удачу, поинтересовался он. — Сама найдешь?

— А карта есть? — заговорщицки подмигнула ему я, ни на что, в общем, не надеясь, но вдруг повезет. Дуракам ведь удается горы сворачивать, а болотники вдвойне дур… везучие!

— Помятая, — смутился Витек и извлек из-за пазухи мятую салфетку. — Место крестиком отмечено.

Поблагодарив заботливого стража, пожелавшего всучить мне еще и лупу, я расправила стратегическое полотнище и пристально изучила все следы кетчупа на оном. Применив недюжинные способности, я опознала крестик в растекшемся пятне из-под горчицы и бодро зашуровала в обозначенную сторону. Как выяснилось, обозначения в подвале все же имелись, только располагались на потолке, чтобы увидеть смог только знающий человек. Ведь право слово, кто будет таращиться вверх, если даже вороны не залетают в подвалы?

Грезы потеплели, радуясь, что у них такая неподражаемая хозяйка. Я благодарно потерла их пальцем. Уже совсем скоро камень будет усеян моими отпечатками, и показывать его кому-то станет тем еще пятном на репутации. Может, искупать в чем-нибудь надо, чтобы…

Додумать мне не позволили, едва не спалив своим жаром одежду.

— Поняла, купаться не будем, — пообещала я своевольному камушку. Тот, остыв, сменил гнев на милость, но изредка продолжал нагреваться. Так, для проформы. — Вредина!

Камень промолчал и даже не нагрелся. Вот ведь гордый, даже слова мне не сказал! Молчал, как камень!

Писанная кетчупом карта привела меня к широкой, едва ли не парадной лестнице, по которой не стыдно было бы подняться аристократу средней руки. Красная дорожка изволила отсутствовать, оставив вместо себя серенькую, потрепанную временем товарку. Осторожно ступая за ее пределами (пыль — злейший враг конспирации), я поднялась на обозначенный второй этаж, пригибаясь и проползая под прикрытием перил.