Полгода — и вся жизнь

Рядом с ней лежала книга, роман, который пользовался тогда большим спросом у девочек-подростков. Это была дешевая мелодрама с огромным количеством невероятных событий. Речь в ней шла о молодой немке и французе, которые чудесным образом познакомились и полюбили друг друга после первой мировой войны, но так и не смогли соединить свои судьбы. Камилла находила этот роман, несмотря на восторженный отзыв школьной подруги, у которой она взяла его, несносным, хотя ей было трудно объяснить почему. Она безвольно предавалась состоянию блаженной лени, слушала, как в кроне яблони жужжат осы и мерно вздыхает овчарка Пако, лежащая у ее ног. В голове беспорядочно проносились строки письма, которые она с удовольствием написала бы одному прапорщику, но на что, однако, никогда не решилась бы. В соседнем саду Иоганн Вегерер косил траву и время от времени правил косу. Во время косьбы он напевал три первых такта известного марша. Когда Вегерер начинал насвистывать мелодию, Пако поднимал голову, моргал, а потом опять клал голову на лапы. Камилла медленно рвала на мелкие кусочки лист сирени. На пальцах оставался влажный след, пахнущий зеленью. Уже много дней стояла прекрасная жаркая погода, а значит, скоро наступят каникулы. Мать Камиллы, которой было разрешено выращивать овощи на трех грядках в нижней части сада, жаловалась на жару. Власти приказали экономить воду и расходовать ее только на самые необходимые нужды. Выращивать овощи было в это время жизненной необходимостью, но поливать их запрещалось. По ночам мать Камиллы носила на грядки воду в двух больших кувшинах. Она непрерывно ходила туда и обратно между домом и садом и несколько раз просила Камиллу помочь ей, но девочка ссылалась на усталость и, когда мать принималась за свое тайное занятие, притворялась спящей.

Щеки Камиллы порозовели от жары. Она воображала, как она вместо матери поливает грядки и ходит ночью по саду. Ее руки оттянуты вниз тяжелыми сосудами. Она осторожно идет по узкой меже между грядками, зная, как это опасно, но не испытывая при этом никакого страха. В то мгновение, когда она закончит работу, из темного сада выйдет высокая стройная фигура в военной форме со светящимися в свете луны аксельбантами. «Камилла, как ты восхитительна и смела», — скажет прапорщик, возьмет ее руку и погладит ее своими красивыми длинными пальцами.

— Камилла, — сказал кто-то рядом и взял ее за руку. Девушка встала. Она была раздосадована. Перед ней стоял ребенок.

— Я думала, вы уехали в деревню, — сказала Камилла, но Рената, десятилетняя девочка, покачала головой и объяснила, что родители поедут одни, а она останется здесь с прислугой. Ночью Камилла будет спать у нее в комнате. Ее мама уже договорилась об этом с мамой Камиллы.

— Все уже решено, — сказала Рената, села рядом с Камиллой и спросила: — Что ты читаешь? Эту книгу я не знаю. — Она взяла книгу в руки, но Камилла резко вырвала ее и сказала зло:

— Не трогай, это не для маленьких детей.

Рената положила руки на колени и начала играть оборками своего передника.

— Значит, ты не хочешь спать у меня? — спросила она.

— Нет, — сказала Камилла, мечта которой о романтической встрече в ночном саду была так быстро разрушена, — ты действуешь мне на нервы.

— Почему? — спросила девочка чуть погодя, теребя оборки передника.

— Потому что ты всегда появляешься, когда тебя не ждешь или когда собираешься что-то делать, — ответила Камилла.

Девочка засмеялась.

— Что же ты собираешься делать ночью? — спросила она и вызывающе посмотрела на свою старшую подругу.

— Ты этого не поймешь, ты еще маленькая, — ответила Камилла еще более раздраженно.

— Ты не должна говорить так, как говорят мои родители, — сказала девочка с грустью в голосе. Она соскользнула со скамьи, присела около Пако и стала его гладить. Глаза Пако были закрыты, только иногда тихо вздрагивали его лапы, а из пасти тонкой струйкой вытекала слюна.

— Господин Вегерер, господин Вегерер, — крикнула вдруг девочка, когда опять услышала мелодию марша, — я сейчас приду к вам.

— Хорошо, Рената. Будешь моей помощницей, — крикнул в ответ Вегерер.

Девочка побежала, не взглянув на Камиллу, забралась на забор и спрыгнула по другую сторону. До Камиллы доносились обрывки разговора, смех, шум. Пако бегал вдоль забора и лаял.

— Ну и оставайся там сколько хочешь, — тихо сказала Камилла и открыла книгу. Но читать ей уже не хотелось. Она смотрела в сад, наблюдая, как день постепенно переходит в вечер и как от этого меняются все краски.

* * *