Поляница

Конь оглушительно заржал.

— Хозяин, — тощий конюх, поднявшись с подстилки, на которой он, по всей видимости, спал, низко поклонился Кощею. Влада заметила на себе взгляд конюха и ужаснулась: это был взгляд голодного зверя.

«Скорее бы убраться из этой деревни каннибалов», — тоскливо подумала она.

И тут же ее желание исполнилось.

Кощей, подхватив Владу, с легкостью вскочил на спину могучего коня. Крик, который издал владыка, был настолько оглушительным, что судорожно вцепившаяся в гриву скакуна девушка была уверена — она оглохла.

Конь рванулся, задев боком отлетевшего в стену конюха и пулей вылетел из конюшни.

Кощей снова крикнул. Конь ответил громогласным ржанием, взвился на дыбы и стремительно поскакал к изгороди. Легко перемахнув через высоченный частокол, волшебный скакун помчался по полю.

— Куда мы скачем, государь? — крикнула Влада, с трудом перекрывая шум ветра.

Кощей, напряженно вглядывавшийся во тьму, не ответил. И, тем не менее, Влада получила ответ на своей вопрос.

— На Север.

Голос, произнесший это, был настолько глухим, что Владе поначалу показалось: ветром навеяло.

— В земли гиблые.

И тут-то Влада поняла: с нею говорит Кощеев конь! Наклонившись к уху скакуна, девушка сказала:

— Так ты… вы … говорящий?

— Само собой, — был ответ. — Где ты видела неговорящих коней?

Влада не нашла, что на этот ответить и спросила:

— Простите, не знаю, как к вам обращаться, но неужели на Севере земли хуже, чем здесь?

Огромный красный глаз коня уставился на нее.

— Карачун меня кличут, девица. А земли гиблые страшнее тутошних как чума страшнее прыща на твоем личике.

Кощей, наконец, приметил эту беседу и прокричал:

— Молчать, Карачун!

Дальше ехали, слушая завывания ветра. Влада, вцепившись Карачуну в гриву, думала только об одном: как бы не свалиться с бешено мчащегося коня.

Хорошо, Кощей накидку меховую ей пожаловал, иначе бы до костей промерзла. Хоть и жуткий Государь Нави, хоть и от похоти сотрясается, глядя на Владу, но все же есть в нем что-то человеческое. Неслучайно Явный облик Кощея — Долгов.

Владе неистово, до боли в сердце захотелось поговорить с преподом. Услышать его мягкий голос, посмотреть в голубые глаза.

— Александр Степанович, — прошептала она.

— Влада…

Волшебный конь Карачун захрипел так, будто на нем внезапно оказался чужой седок.

— Молчать, падаль!

Конь продолжил свою неистовую скачку.

Влада открыла глаза, с удивлением осознав, что ей удалось немного поспать, спрятав лицо в гриву Карачуна. Стало светлее — в воздухе разлилось серебристое сияние, похожее на лунное, но луны и в помине не было. Они ехали через обычную с виду березовую рощу. Деревья, покрытые густой листвой, белые стволы с черными крапинками. Березы! Разве сравнить с теми жуткими деревьями из Упырьего леса?

«И почему только эти места называют гиблыми?» — подумала Влада.

Ее взгляд упал вниз, и она тут же все поняла.

Березы росли не на почве, а на обнаженных мертвых телах. Мужчины, женщины. Сколько их здесь? Тысячи или же миллионы? Плотная масса из мертвых тел: зеленая кожа, раздутые животы, следы гниения.

Желудок Влады скрутило, будто половую тряпку. Сухие, мучительные рвотные позывы следовали один за другим. Хорошо, Влада сто лет ничего не ела.

— Что это? — шепнула Влада.

— Это ад, — отозвался конь Карачун.

Кощей легонько дернул Владу за волосы.

— Тихо!

Копыта коня ступали по трупам, отчего до Влады доносилось хлюпанье, заставлявшее ее мелко дрожать.

Наконец, жуткая роща закончилась. Они оказались на пригорке, сразу за которым начинался «сад камней».

Так Влада назвала пространство, усеянное черными валунами. Иные валуны были мелкими, иные высотой с дерево. Обточенные ветрами, испещренные трещинами, эти скалы напоминали каменное воинство, собравшееся в долине.

Карачун, подчиняясь своему хозяину, перешел на шаг.

— Берегись! — взвизгнула Влада. Если бы не она, быть бы им раздавленными в лепешку.

Конь отпрянул в сторону, захрипев, и огромный валун, просвистев мимо, врезался в скалу, частично ее разрушив.

— Вот он! — закричала Влада, указывая на пригорок.

На пригорке восседал похожий на ожившую скалу великан. Огромная голова, выпяченная челюсть, осоловело таращащийся на незваных гостей единственный глаз. В одной руке — кряжистая дубина, в другой — валун.

— Это … кто? — выдохнула Влада.

— Падший волот[1], - отозвался Кощей.

Волот швырнул валун. Карачун попятился, спасши своих седоков от верной гибели.

Обиженно взревев, великан вскочил и, размахивая дубиной, бросился на незваных гостей.

— Государь! — едва живая от страха, крикнула Влада.

Кощей, обернувшись к березовой роще, которую они только что покинули, начал читать заклинание на неведомом Владе языке.

Холодея от ужаса, студентка увидела, как мертвецы в роще поднимаются и весьма проворно движутся к ним. Влада поняла, что эти бледные, полуразложившиеся, синие тела пугают ее гораздо сильнее, чем волот.

Между тем, великан уже почти достиг дороги между скал: вот-вот и спасительный путь будет прегражден.

Закончив читать заклинание, Кощей зычно гаркнул:

— Скачи, Карачун!