Полярис

– Нам нужно, – стала объяснять я, – открыть внешний люк главного шлюза и одновременно запустить челнок. Челнок вылетит с одной стороны, а давление воздуха в шлюзе выбросит провод с другой.

– Я готов.

Мы долго смотрели друг на друга.

– Просто на всякий случай: я рад, что ты появилась в моей жизни, – сказал Алекс.

Никогда прежде он не говорил ничего подобного. У меня выступили слезы. Я заверила Алекса, что у нас есть все шансы на успех. О том, что я думала на самом деле, я старалась не вспоминать.

– Ладно, – сказала я. – Начинаем разгерметизацию отсека челнока.

– Чейз, как думаешь, имеет смысл включить ток прямо сейчас? Или стоит подождать, пока все не окажется снаружи?

– Скорее всего, не имеет. Но лучше не рисковать и подождать.

– Ладно.

– Снимаю блокировку главного шлюза. Есть зеленый свет.

– Хорошо.

– Сейчас выпущу из него немного воздуха.

– Если надо – давай. Главное, чтобы воздуха хватило для выброса провода.

Я снизила давление примерно до семидесяти процентов и, предупредив Алекса, отключила гравитацию: больше шансов на то, что провод беспрепятственно вылетит из шлюза. Когда загорелась зеленая лампочка, извещая, что в отсеке для челнока теперь вакуум, я открыла стартовый люк, включила телескопы и выпустила челнок из корабля, после чего открыла главный шлюз. Несколько мгновений спустя на мониторе по левому борту появился выплывающий наружу провод.

– Пока все идет неплохо, – заметил Алекс.

Я дала указания бортовому искину челнока. Тот медленно вывел челнок наружу. За ним разматывался провод, освободившийся от клейкой ленты.

Подождав несколько минут, я велела Алексу включить питание.

Внешний поток осыпал заряженными частицами челнок и закрепленный позади него провод. Челнок устремился в сторону пульсара, провод натянулся. Заряд пошел по проводу к кораблю через открытый шлюз, обогнув ножку шкафа и пройдя через люк на нижней палубе. Провод с нашей стороны люка подхватил его и передал батарее гиперпространственного передатчика, откуда заряд пошел дальше по короткому проводу, прошел через люк на главной палубе и вышел из главного шлюза. Между челноком и концом короткого провода вспыхнула яркая голубая дуга.

– Что скажешь? – спросил Алекс.

– Цепь замкнулась, – ответила я, с трудом скрывая радость. – Похоже, у нас есть магнитное поле.

Нас снова швырнуло из стороны в сторону, но далеко не так сильно, как в прошлый раз. Несколько мгновений спустя я ощутила легкий крен вверх и вправо:

– Мы меняем курс, Алекс.

– Да! Ты права. Без всякого сомнения. – Он расплылся в широкой улыбке. – Ты гений.

– Магнитные поля не любят друг друга, – пояснила я. – Большое пытается избавиться от маленького. Это неизбежно.

– Конечно.

– Я не сомневалась, что все получится.

Направление оставалось прежним – вверх и в сторону. И скорость росла. Мы оседлали волну. Хоть мы и двигались под идиотским углом, но кого это волнует, если главное – убраться подальше от мечей?

У «Торонто» ушло пять суток, чтобы найти нас. Для нас самих это уже не имело особого значения. Главное, что они приближались.

Корабль совершал развлекательный круиз. Большую часть пассажиров составляли труппа и режиссер мюзикла «Кобальтовая синь», который был хитом на всем Гранд-Салинасе и к западу от него. Сейчас они направлялись на Окраину. К несчастью, у них не оказалось достаточного количества топлива для наших двигателей, и нам пришлось лететь с ними.

Пассажиры «Торонто» всегда искали повод отпраздновать и окружили нас всеобщей заботой, обеспечив едой и выпивкой в неограниченном объеме. В числе прочего мы услышали «Сердца в море» в исполнении Дженны Картедж, звезды шоу. С тех пор прошло немало лет, но «Сердца в море», вызывающие восторг публики во втором акте, остаются образцом жанра. Алекс иногда упоминает о них как о «нашей песне».

Стоит упомянуть, что на меня положил глаз Ренальдо Кабриери. Алекса он не особо интересовал, но мне понравился, и моему самолюбию нисколько не вредило, что за мной пытается ухаживать один из величайших романтических исполнителей Конфедерации. Он слегка перегибал палку, но тем не менее умел очаровывать. Ренальдо постоянно следил за тем, чтобы у меня в руке был бокал с напитком, с вожделением поглядывал на меня, мурлыкал ласковые слова, соблазнительно улыбался и вообще вел себя довольно нахально. В какой-то момент Алекс заявил мне, что такое поведение выглядит не вполне пристойным. Ну а я считала, что вполне заслужила это.

Сперва диктатор. Теперь – профессиональный сердцеед. Интересно, кто будет следующим?

Глава 21