Полярная гвоздика

Приехал с охоты Ефим Валей, отец Илюшки. Приехал усталый, но веселый и довольный. Охотник он был удачливый, со счастьем. Это признавали все, даже другие опытные охотники. Но счастье-то счастьем, а откуда оно придет, это счастье, если едущий на охоту не знает местности, где и какая обитает птица, куда она перелетает, покидая гнездовье? Какая будет удача, если расставить капканы там, где нет лемминга - тундровой мыши? На лемминга охотится песец, белый и голубой красивый и ценный и ценный зверек. Уйдет лемминг с одного места на другое, за ним перекочует и песец. Хороший охотник знает повадки зверя и птицы, знает их крики и воркования, их ухищрения в борьбе с другими зверями и птицами, знает их хитрости и увертки в бегстве от преследователей. Без этого знания нет охотника. В этом знании прежде всего и заключалось счастье Ефима. На этот раз Ефим не привез ни белого, ни голубого песца. Не привез он и гусей - ни белых, ни белолобых, ни гуменников, ни гаг. Не было у него и чаячьих и гагачьих яиц. Летом на песца и на птицу охота запрещена. Еще зимой нивесть откуда пришедшие волки стали беспокоить оленьи стада. Пропадали олень за оленем, а огромные тундровые хищники оставались безнаказанными. Дважды островные охотники и оленеводы устраивали облавы, устанавливали по тундре большие капканы с тугими стальными клешнями. Одного полярного волка все-таки затравили. Остальные ушли и надолго притихли. Но был редкий случай, когда в тундре добычи хватало, а волки появились около оленьих стад летом. Каждый раз, приезжая в становище, пастухи жаловались: обижают волки. Не привез Ефим Валей песцов и птицу, привез убитою им огромного бело-палевого полярного волка, вожака стаи - грозу оленьих стад. И будет охотнику за тундрового хищника большая благодарность от оленеводов и хорошая премия. В малице, тобоках, подпоясанный широким ремнем, с ножом в деревянных ножнах, Ефим Валей казался неуклюжим, медлительным, медведистым. Как он мог ловко управлять оленьей упряжкой или тяжелой моторной дорой в штормовую погоду? Как мог он, такой увалень, мчаться на широких, подбитых нерпичьим мехом, охотничьих лыжах, преследуя в тундре зверя? И как без промаха влет стрелял быстрокрылых птиц? Но неуклюжесть охотника только кажущаяся. Он был силен и вынослив, ловок, быстр и легок на ногу. Ефим охотился и в море на тюленя, морского зайца, лысуна, нерпу. Был он и умелым рыбаком - ловил гольца, селедку, камбалу и мелкую полярную треску сайку. И на этом промысле его редко покидала удача. Как большинство пожилых ненцев, Ефим Валей не умел плавать. Учиться было негде - в Ледовитом океане много не накупаешься. Но и не умея плавать, Ефим в любую погоду безбоязненно выходил в океан на доре, карбасе и даже на крошечной стрельной лодке. В молодости, еще холостой, уехал Ефим Валей в город, на Большую землю. Поступил на курсы шоферов, закончил их, поработал немного на машине. Но соскучился по родному острову, по Заполярью. И вернулся домой. - Эх ты, беспокойная голова! - посмеялся председатель колхоза. - Не хотел жить в городе, тогда иди на наш бот мотористом. Или опять пасти оленей хочешь или охотничать? Плавал Ефим мотористом на боте, перевозил грузы с рейда от парохода на остров, буксировал плоты плавника, вывозил зверобоев на промысел. А когда началась Отечественная война, призвали его в Красную Армию и, как специалиста то двигателям внутреннего сгорания, направили на краткосрочные курсы водителей бронемашин. Воевал, отступал и наступал, горел в машине, лежал в госпиталях, с победой дошел до Берлина. Ненец пришел к немцам. Житель тундры, бывший пастух и погонщик оленей, на машине с боем ворвался в столицу Германии, освобождая народы Европы. Потом он с боевыми орденами вернулся на свой заполярный остров и занялся в колхозе зверобойным промыслом. Войдя в дом, Ефим смущенно и грубовато обнял жену, чмокнул в щеку сына, спросил: - Ну, как жили? Снял малицу и тобоки и остался в пестрой холщовой рубахе. У него были веселые и лукавые, чуть припухшие от ветров глаза и забавная, на удивление реденькая маленькая бородка, такая редкая, что, пожалуй, все волосинки в ней можно было пересчитать. Ефим сел на стул, закурил трубку, дружелюбно и с любопытством взглянул на Наташу. - Гостья? Ну здравствуй, гостья! - Это Наташа. С Большой земли, - сказал Илюша. - Саво, Наташа, саво, Илья! Умоемся и есть будем. Проголодался, оленя съем. Тетя Люба-Мэнева уже хлопотала у плиты. - По-нашему так, - сказал Ефим, - сначала гостя накормить, потом говорить. Так, Илья? - Так, - кивнул Илюшка. - Только она здесь уже несколько дней. Мы ее угощали, и мы уже говорили. - Ну, а теперь угощать буду я. И говорить буду я и гостья. Садись, гостья дорогая! - Мы уже завтракали, - смущенно сказала Наташа. - Со мной не завтракала. - Нельзя, нельзя отказываться, - зашептал Илюша. - Садись. Наташа присела к столу. Тетя Мэнева опять заполнила стол мисками и большими тарелками с самыми вкусными кушаньями. Ах, как любят островные ненцы еще недавно незнаемые ими пельмени, как любят лакомиться оленьими языками и мороженой строганиной! А как любят чай! Пока Ефим не допил четвертую кружку чаю, он сказал всего несколько слов, хотя все время улыбался, словно подбадривал, молчаливо угощал Наташу. - Теперь трубку, и можно потолковать, - проговорил он, вставая из-за стола. - Рассказывай, что же ты тут поделываешь? - А мы на оленях катались и на лодке по Медвежьей губе, - опередил Наташу Илюшка. - И потом мы хотим пойти в тундру искать хаерад-цветок. Ефим не сердито, но укоризненно взглянул на сына. - Илько! - только и сказал он. И Илюшка понял: отец спрашивает не его, а Наташу. Нечего соваться, пока к тебе не обращаются. Отец не любит болтливых и лезущих вперед, чтобы показать себя. Но Илюшка не болтлив. Просто слова у него вы рвались как-то нечаянно. - Ты почему молчишь? - спросил Ефим у Наташи. - Да, - сказала Наташа, - мы хотим пойти в тундру, искать хаерад-цветок. Ефим хитро улыбнулся - Это хорошо, искать хаерад. Только, где вы его найдете?.. Я весь остров исходил и изъездил, а хаерада еще не встречал. Но раз задумали - идите. Не найдете хаерад - остров посмотрите, много узнаете. Польза будет. - А вы?.. Разве вы с нами не пойдете? - Я?.. Не до тундры сейчас. Дома давно не был, дома дела много, а потом по рыбу. Да и неудачливый я по хаерадам. Я удачливый на песца, на лисицу, на нерпу. Наташа и Илюшка приуныли. Они так надеялись. Конечно, интересно путешествовать по тундре, но во сто раз интереснее, когда рядом идет настоящий, бывалый охотник, такой, как Ефим Валей. Ефим прилег отдохнуть с дороги, а Наташа и Илюшка пошли побродить, чтобы обдумать и обсудить свое горестное положение. - А может быть, он передумает, - без особой надежды спросила Наташа. - Не знаю, может быть, и согласится. Хорошо бы! - А мы-то обязательно пойдем? - Обязательно.