Полярное Сияние

На запястье одной его руки – поигрывает тонкий круг – серебряный металл браслета, другое – обволакивает мелкое «опоясывающее» затейливое плетение татуировки на пол-руки, чуть затекающее на кисть полукруглым сегментом – орнаменты из мельчайших точных графических узоров, будто тетрадные циркулем – не то цветы, не то разномастные размашистые солнца… «Это Мандала» – иногда поясняет он на грани цензурности этой своей завлекательной манеркой, перехватывая взгляд, и больше ничего спросить не успеваешь про индийские мотивы, ведь на его внимание – большая очередь.

– Сев-Си? Не? – тем временем озадачивается он унифицированиями своего прозвища, а потом снова расплескивает сдержанную улыбочку он. – А то как-то много времени… эфирного… занимаю.

Скромность ему очень идет. Все готовы участвовать, накидывать вариантов…

– Ну… как еще говорят? Полярное сияние. – отзывается сестра.

– Би-полярочка. – роняет вслух он, подхихикивая, и вдогонку понимая, что сказал, одновременно будто замазывает сказанное невидимым корректором.

Его особая манера как-бы сдерживать, укрощать свою стихийную улыбку – как у Мэрилин Монро, это отдельный вид искусства.

Виолетта не довольна нарушением своей монополии на афиширование подобных откровений:

– Ты правда так долго бегал? – не отстает она.

– Ну… Плавал еще, сёрфил. – потихнько стухат он, по обыкновению, словно задумался и все вокруг ему – фоном.

– Ты же хорошо плаваешь? Лёшка говорил, что тебя из бассейна не вытащишь. Пойдем плавать?

И да, совсем рядом изумительной красоты бассейн. Но он игнорирует приманку.

– Ну у меня же разряд. По плаванию. Спортивный. Я когда-то тут сёрф даже преподавал. Когда покинул дом на совсем.

И никто даже не успел заметить, с каким оттенком он это сказал, про когда-то…

Но из задумчивости его есть кому выдернуть. Вариантов хоть отбавляй.

– Тебе там не скучно было одному? – явно выясняет Виолетта.

– Я люблю слушать мир. – серьезнеет он, и взгляд рассеивается, призывая все луны и рассветы.

– Валера, ты – просто ангелок. – не выдерживает концентрации психоделики обожательница. Как тут смолчать?

– ННет. – ловко чуть хищно ухмыляется он, и за ширмочкой этой отрицающей улыбочки – утверждение.

Сначала он по-инерции с некоторой вопросительностью медленно кивнул пару раз, будто переспрашивая с удивлением "Да-аа?", но тут же лицо поменяло траекторию – мотнулась мягким отрицанием, и комичное мягкое жалобное опровержение перекрыло все обнадеживания. Обворожительно. За одном этим «нет» скрывалась бездна подробностей.

И одна эта интонация – словно оберег неуязвимости от любых «догоняющих» факторов по этому поводу.

– Апатиты, да? – вклинивается в эту сказку зятек Женёк, отхлебывая свое пиво. Да, в 11 утра.

– Да. – ничего не отрицает Явление. Это признание – будто откуда то оттуда, из темных глубин его прошлого. Сам по себе этот факт.

– А давно ты тут? Там. В Москве?

– Года 2.

Его правда сложно представить провинциалом, парнем из толпы. Он весь соткан из крупных возможностей.

– Приехал исполнять мечты?

– Пришлось уехать. У меня там случилась проблемКа. С законом. А то б остался бы как папа, инженером КИПа на заводе. Подходил тот возраст по географически-провинциальным меркам, когда уже оттанцевал, и пора жить нормально.

Хм. С законом. Забавно.

Из его уст звучит как странный аттракцион.

– … сначала сюда, собраться с мыслями. Потом – в Москву. 5 кастингов, 4 приглашения, и я у Лёши.

– Прячешься чтоли? От закона?

– Ага, в телеке…

Но какая-то неприступность в его лице приглашает к продолжению.

– Вместо хип-хопа кан-кан станцевал чтоли? – язвит с «неведомой зверушкой» нормальный парень с пивом.

И тогда он называет статью.

Вмазал так вмазал, словно чтоб стереть это уничижительное самодовольное выражение «настоящщЩЩщего мужжжика».

– В 21 год чуть не присел годков так на 15… – не теряя своих манер, но роняя ироничные интонации, припечатывает он.

Зятек отставляет пивас, и сочувственно вглядывается, подпирая рукой подбородок… Пока остальные – дамы и не дамы – даже еще не поняли оБ чем речь.

– Тебя? – еще осмысливает статью УК он, игнорируя последнее замечание.

– Нет, я… – непроницаемо сообщает Явление Небесное.

А вот это шок…

И татуировка, что лежит на столе – самое странное в мире мелкое плетение. Сетка. Причудливая помесь мельчайших диагональных решеток…

Сам, главное, об этом заговорил…

– Я думал, ты не по этому делу…

– А я… по-любому… – умеет раскатать спокойствием и твердостью взгляда он.

Ну а что? Все слышали провокационные заявления Виолетты в аэропорту, кто не знал что такое «Би» – дружно загуглили. И переспросили. Ну вот, все. Не проще ли снять все вопросы? Окончательно. Да и по поводу непорочности тоже…

– А состав преступления – был? – не изволит верить собеседник.

– Был. – кивает Сияние, по-взрослому, – Но потом меня решили выпустить. Сам не знаю почему. Не откупали даже.

Ну понятно… На что только девушки не пойдет… – его оглядели критическим взглядом, и тоже «освободили».

От ответственности.

Ну серьезно, зачем таким, как он, напрягаться? Когда даже уговаривать никого не требуется.

Он и сам с тех пор задавался таким вопросом.