Полярные (СИ)

— Всего-то год прошёл. Я даже школу не закончил, как остался на улице. Сирота, — голос мальчишки надломился, и он шумно выдохнул. Рядом с Каном, как оказалось, невозможно было что-то упрятать. — Что с нами будет? — задал вопрос Пак, но в ответ последовала тишина. Кан впервые за столько времени смог уснуть. — Я не хотел, чтобы ты пострадал, — Джихун не видел в своей жизни ничего хорошего, и сейчас неожиданно стал во всём винить себя.

Ему становится страшно от всего, что он делал. Он своими руками губил подростков, совсем как он сам, и даже не задумывался об этом раньше.

«Прокурор Пак Чимин заявил о дополнительном слушании».

Джихун сидит напротив судьи и клянётся в том, что Даниэль ни в чём не виноват; что Кан никогда не знал о том, чем занимается его друг; что парень оказался здесь только по его вине — Джихуна.

Чимин скрывает свою ядовитую ухмылку, когда видит среди сидящих в зале Ли и чувствует на себе его растерянный взгляд. Когда оба прокурора встречаются взглядами, то Пак улыбается уголком губ и кивает своему коллеге, на что Ли не отвечает и торопливо отводит глаза. Тэён не знает, что чувствовать — Чимин никогда не проигрывал дела, добиваясь изначального приговора, который озвучивал. А сейчас даже не старается, что ему совсем не свойственно. Ли догадывается, что это просто сговор.

Против него. Против Накамото. Против всего, что окружало Тэёна.

Джихун сидел на присяге и смотрел на прокурора, который задавал вопросы.

— Джинён назвал не все имена, — Пак подал голос, и прокурор заинтересованно наклонил голову и попросил подозреваемого продолжать. — Есть ещё, — голос парня дрожит. Он не знает, чего боятся больше — закона или Юты. — Накамото Акира и его сын — Юта.

Присяжные вытянули лица и стали переглядываться. Зрители стали шептаться за спиной у Пака. Он слышал возмущение, кто-то не верил, а кто-то одобрительно кричал. Джихун знает, что Бэ запустил механизм уничтожения, когда раскрыл имена и взял на себя всю вину. Только причастность наследника одного из самых влиятельных бизнесменов будет освещена в СМИ и привлечёт внимание правительства.

— Вы имеете ввиду того самого японского магната, который проживает в Южной Корее на протяжении последних двадцати лет? — прокурор проявил немалый интерес к заявлению Джихуна, словно забывая об их заранее оговорённому сценарию игры.

Парень был отчего-то настороже, когда судья вздохнул и уткнулся в бумаги, бегая испуганными глазами по строчкам. Пак уверенно кивает и смотрит на адвоката. Мужчина удовлетворительно моргнул и начал что-то писать в своём блокноте.

По окончанию заседания Ли покидает зал и стоит у окна, нервно заламывая пальцы и оглядываясь на дверь позади. Как только он замечает копну чёрных волос Чимина, то подбегает к нему и хватает за широкий рукав мантии. Тэёну давно плевать на гордость — когда Пак отдёргивает руку и показательно отряхивает мантию, то Ли падает перед ним на колени.

Чимин никогда бы не подумал, что после всего случившегося с Тэёном он сможет упасть ниже, но оказалось — может. Пак не скрывает своей довольной улыбки и, оглядевшись вокруг, понимает, что Ли даже дождался, когда все разойдутся, чтобы не увидели его позора.

Тэён удивляется тому, как Паку удалось выйти победителем даже в собственном поражении. Он сумел остаться в выигрыше, когда его репутацию затмил первый проигрыш в таком громком деле. Чем же он вернёт себе ту полосу, когда каждое дело он закрывал с победной улыбкой и уходил самым первым из зала суда?

— Не позорься и встань. Тебе ещё есть, куда падать, — Пак наклоняется и тянет за локоть Тэёна наверх, но он остаётся стоять на коленях и хватается ледяными пальцами за руку Чимина, вцепляясь в неё, как в последнюю надежду на спасение. — Попробуй сохранить самообладание и подобное унижение для кого-нибудь другого.

Чимин вырывается их крепкой хватки Тэёна и отходит от него ближе к стене. Пак знает, что, окажись он на его месте, боролся бы до конца. И раз Ли ставит в приоритет жизнь сына, а не свою, и жертвует всем ради него, то разве можно так быстро сдаваться и склоняться над каждым, в ком сможет найти поддержку. Тэён поднимает голову и смотрит на Чимина глазами полными слёз — Пака передёргивает от этого вида и он сжимает губы в тонкую полоску, щуря глаза.

— Я уже остался один. Моего сына — моего драгоценного Минсока… — Ли сглатывает истерику, терзающую его горло. — Убьют, как только будет объявлено, что Джихун свободен.

Пак замер, опуская руки, которые ранее скрестил на груди. Тэён шумно выдохнул и резко поник, позволяя горьким слезам вырваться наружу. Лицо парня побледнело, а плечи дрожали из-за тихого рыдания. Чимин не мог выдавить из себя ни одного слова из-за ужаса, накрывшего его.