Полярный круг. Выпуск 2

Необходимо упомянуть также и об особом правительственном задании. Осенью 1944 г. мне было поручено организовать перелет из США в СССР четырех американских новых летающих лодок, минуя Тихий океан и Сибирь. Эскадрилья вылетела с авиабазы Элизабет-сити, штат Северная Каролина, на восточном побережье США, через Флориду в Пуэрто-Рико. Мы пересекли Карибское море, Венесуэлу, Гвиану, достигли устья Амазонки в Бразилии, а оттуда перелетели через Атлантический океан в Дакар. Далее наш путь лежал через пустыню Сахару в Марокко, Касабланку, через северную часть Алжирской Сахары и Ливию в Египет, где мы сделали посадку на реке Нил, около Каира. Часть перелета - в районах южного побережья Средиземного моря - проходила в зоне боевых действий. Из Каира мы пролетели через Иерусалим в Багдад и далее через Иран, Баку в Астрахань.

После больших трудностей перелета несколько дней мы вкушали прелести отдыха на Родине, у рыбаков на Волге. А тем временем в ноябрьской морозной Москве искали водоем, свободный ото льда и пригодный для посадки наших морских самолетов.

11 ноября наш трансконтинентальный перелет благополучно завершился на Химкинском водохранилище.

Верховному главнокомандованию мы регулярно докладывали сводку движения самолетов по трассе, и вот 21 января 1944 г. мы получили его высокую оценку нашего труда.

Член Государственного Комитета Обороны и член Политбюро ЦК ВКП(б) А. И. Микоян прислал телеграмму, в которой поздравлял летчиков, инженеров, техников и весь личный состав трассы и дивизии с успешной перегонкой боевых самолетов для фронта.

Перегоночная авиация была награждена орденом Красного Знамени, многие солдаты и офицеры, а также инженеры и техники, работавшие на трассе, были удостоены правительственных наград.

Напряженная деятельность личного состава дивизии и трассы продолжалась и после капитуляции гитлеровской Германии (уже под руководством генерала М. И. Шевелева), когда Советские Вооруженные Силы, верные союзническому долгу, вступили в войну с империалистической Японией.

На этом закончилась еще одна, военная, страница моей жизни. Снова началась пора мирных полетов над льдами Арктики, а затем и Антарктики. В самолете за моей спиной снова сидели ученые - гидрологи, геофизики, геодезисты. Но никогда мне не забыть трескучие морозы Верхоянских хребтов, обмороженные лица и руки моих соратников по дивизии, по трассе, костры на окраинах аэродромов, у которых согревались строители. Они тоже ковали Победу.

Коротко о разном

Безымянный пик в Аляскинском горном хребте недавно получил название вершина Балчена (высота 3350 м). Это имя дано в честь пионера американской полярной авиации Бернта Балчена, ставшего известным в 30-х годах полетами в неосвоенных областях Арктики. Он первый провел самолет над Южным географическим полюсом. В послевоенные годы Балчен был одним из тех, кто прокладывал для пассажирских самолетов путь с Аляски в Европу через Северный полюс. 

Ветры тундры (Надточий Юрий Сергеевич)

Надточий Юрий Сергеевич

Родился в 1944 г. Окончил Литературный институт имени М. Горького. Журналист. Руководитель пресс-центра Тобольского нефтехимического комбината. Автор около 15 научных статей, нескольких очерков и рассказов. Живет в Тобольске.

Новелла

Село это по северным нормам мало выделяется среди других сел округа. Несколько двухэтажных домов, огромная, буквой "П", школа-интернат, гостиница и длинные ряды одноэтажных крепких деревянных домиков. Населяют их ненцы и русские - рабочие совхоза, учителя, строители. Недавно в селе появились сейсморазведчики, вечно озабоченные молодые парни.

За селом на белом, сухом, похожем на мелкий песок снеге стоят три чума. В прошлом году чумов было семь, но их хозяева вселились в новые дома, а эти доживают свои последние месяцы. За чумами халмер - ненецкое кладбище и временный аэродром, на котором довольно часто садятся трудяги "Аннушки".

Я прилетел сюда писать о передовой в округе звероферме. Знакомился с ненцами-звероводами, записывал их четкие, на хорошем русском языке рассказы о работе, потом уходил в гостиницу и мучился тем, что очерка не получается, что-то в жизни этих людей от меня было скрыто и не раскрывалось, как не раскрывались аккуратные строчки ненецких песен, томик которых лежал у меня на столе.

Иногда ко мне заходил Гена Явтысый, смотрел на мои мучения и говорил: "Ненецкие песни нельзя читать. Их надо слушать. Тогда поймешь".