Полигон

Славка остановился у разбитого шкафа, вывалил на грязный пол ничуть не менее грязную кучу тряпья, пару секунд постоял в задумчивости, извлек из барахла длинный рваный шарф. Поморщившись, обмотал горло. По самый нос.

— Слав, ты чего? — спросила Юла.

— Схожу на улицу — позвонить. Тут неподалеку есть автомат.

Он уже влезал в вонючий обшарпанный тулуп-фуфайку с высоким воротником. Потом нахлобучил на голову дурацкую и огромную — не по размеру кепку. Треснувший козырек сразу сполз до бровей. Теперь из-под старых шмоток виднелись лишь Славкины глаза и кусочек упрямо сопящего носа. Вроде, ничего подозрительного, а вроде… Ну, чем не маска имитатора-самоучки?

— Если это шутка, — заговорил после некоторой паузы Денис, — то неуместная. А если тебе, правда, вздумалось потрепаться с кем-то перед смертью, — воспользуйся компом.

— Компом нельзя, — пробухтело из нагромождения воротника, шарфа и кепи, — отследят.

— Ты что, Кожину звонить собрался? — невесело усмехнулся Денис.

— Ему самому. Павел Алексеевич оставлял же свой посольский номер для экстренной вневиртуальной связи.

— Ну, оставлял, — Денис насторожился. — Всем нам оставлял. И что?

— Пришло время воспользоваться. Пообщаться. Экстренно…

Голос Славки был серьезен. Нет, Ткач, конечно, давно не в себе, но чтобы настолько…

— Какого… — злобно прошипела Юла.

— А такого, — спокойно парировал он, — Хочу спросить, почему наш полигон еще не разбомбили.

— Ты радуйся, дурак!

— Радоваться можно, если понимаешь. А я не понимаю. Ни хрена! Операторы «Мертвого рая» объявлены предателями, эксперимент без нас сдохнет, а бомбежки — нет.

— По-твоему, это повод объявить Кожину, что мы еще живы? — спросил Денис, — Есть и менее мучительные способы суицида.

— Брось, посол все равно в курсе, — отпарировал Славка. — Наверняка, найденные здесь останки уже изучили и провели ДНК-экспертизу. Нас среди трупов, как ты понимаешь, не обнаружили. Потому-то в новостях и показали всему городу мою, твою и ее (кивок в сторону Юлы) рожи. Мы в розыске, День, и не в местном, муниципальном даже — в федеральном, так что терять нам больше нечего. И бежать некуда. Даже за пределами Ростовска нам не будет спасения. Короче, позвоню я.

А тон, блин, такой, будто собрался звонить подружке! Непозволительно спокойный и легкомысленный тон.

— И-ди-от! — отчетливо произнесла Юлька.

— Да не нервничайте вы так. Я только звякну с автомата и сделаю ноги. За две-три минуты меня не вычислят.

— Валяй, раз так приспичило, — махнула рукой Юла. — Все равно до Кожина не дозвонишься. Могу поспорить, он уже вне зоны досягаемости ГТС и радиотелефонной связи.

— А вот это, собственно, я и собираюсь выяснить. Если Кожина нет в Ростовске — всем крышка: бомбардировщики в пути. Если он ответит на звонок, значит, ликвидация полигона отложена. При любом раскладе не придется мучаться неизвестностью.

Денис внимательно посмотрел на Славку. А ведь, пожалуй, в этом есть смысл. Хотел бы он быть таким же вот толковым психом. Только…

— Почему идешь ты?

— Потому что из тебя, День, сейчас плохой ходок, — Славка кивнул на его окровавленную штанину. — Ты не успеешь смыться в случае чего. А Юлька… В общем, Юлька — это Юлька. А еще потому, что я затрахался прятаться. И потому что спятил, потому что съехал с катушек, не так ли, друзья мои?

И снова Ткач улыбался. Нездоровой такой улыбочкой. Съехал… С катушек…

— Потому что хочу лично сказать Кожину пару ласковых. Ну, и потому что вы все равно не пошли бы.

И тут он был прав. Наш пугливый Славка, переродившийся стараниями «Мертвого рая» в разумного и безрассудного одновременно шизика.

— Слав, давай хоть дождемся Комендантского часа, что ли, — неуверенно предложила Юла. — Патрулей точно не будет, а орги по ночам уже не наглеют, как раньше.

— Ага, оргии не наглеют. Зато Кожин выезжает покататься в своем Катафалке с детектором движения… Нет, уж, увольте. Я пока намерен общаться с Павлом Алексеевичем только по телефону. Идти надо сейчас. Если очень беспокоитесь, — можете понаблюдать за мной через Денисову камеру. Твой «Летящий глаз» ведь еще на ходу а, День?

Денис кивнул.

— Можете даже послушать — разрешаю. Кстати, мелочи на звонок никто не одолжит? А то я как-то не удосужился прихватить деньги оттуда.

С кривой усмешкой Славка ткнул пальцем вверх. В трещину на потолке.

* * *

Со стороны все выглядело безобидно. Ну, относительно…

Паренек, спасающийся под плотным шарфом и надвинутой на глаза кепкой от промозглого позднеосеннего-раннезимнего холода, выскочил за несколько минут до начала Комендантского часа к ближайшему телефону-автомату. Ну, понадобилось человеку сделать срочный звонок. Может, предупредить родителей, что не успевает вернуться домой и остается ночевать у друга. А может это отчаянный любовник красуется перед девушкой. Круто ведь пожелать подруге спокойной ночи перед самым воем периметровских сирен.