Полиграфисты

– Такое ощущение, – покачал головой стоматолог, – что кора головного мозга ему досталась от дуба. Новый бойфренд Валентины, ему только в застенках работать.

– Так её зовут Валентина? – рассмеялся Вован, – Замечательное имя. Слушайте стих. Только сейчас придумал.

По утрам одна картина
Среди хмурых алкашей
Бродит Валя, Валентина,
Ну, а ноги от ушей.

– Пишите стихи? – удивился Вилькин.

– Надо же что-то делать… чтобы не походить на таких жлобят.

– О, точно! – заулыбался профессор, – Жлобёнок Антон Пармёнович. Так я его и буду теперь называть. Так вы насчёт зубов или всё-таки картин? Не огорчайте меня, скажите – что картин. Ну, что вам стоит…

– Конечно, насчёт картин, – ободрил Вилькина Вова, – что же я Иуда что ли, ходить к стоматологу зубы лечить?

– Они меня в могилу сведут, – пожаловался выдающийся стоматолог, – Валька семь тысяч евро каждый месяц получает и всё мало.

– Перерыв закончен! – раздался грозный женский голос за дверью.

– Я лучше знаю, когда он закончится! – повысил голос и Вилькин, – благоразумно щёлкнув дверным замком.

– Пациенты нервничают! – голос Валентины начал набирать обороты.

– Оставьте меня в покое! – забубнил живописец.

– Профессор, вы должны выйти к больным! – заверещала неистовая Валюха.

– Я должен восстановить силы.

– Вы должны помогать больным.

– У меня сегодня тяжёлый день.

– Пациенты в этом не виноваты.

– Эх, зря ты сегодня перед зеркалом крутилась, – вдруг горько вздохнул Вилькин.

– Почему? – оторопела Валюша из-за двери.

– Прыщик на лбу выдавила, мозги-то все и вытекли.

– Немедленно откройте! – яростно забарабанила в дверь методистка.

– Товарищ, помогите притаранить стол… будем делать баррикаду, – профессор оглядел мастерскую в поисках тяжёлой мебели.

Вован сунул швабру в ручку двери и приготовился к недельной осаде. И они бы выстояли эту неделю, если бы Валентина не приказала за дверью.

– Свинарчук, приготовься.

– Какой Свинарчук? – оторопел Вова.

– У Антона Пармёновича фамилия такая – Свинарчук, – просветил Вилькин.

– У моего бывшего босса тоже фамилия Свинарчук. Расплодились эти Свинарчуки, как тараканы, – с негодованием высказался Губочкин и ослабил бдительность.

Этим и воспользовался богатырь Антоха. Он выбил дюжим плечом дверь, профессора взял за воротник белого халата, а Вовца за левое ухо и сопроводил до пунктов назначения – Вилькина до рабочего места, а Губочкина до входной двери. Потирая опухшее ухо, Вован уныло бормотал: «Я же говорил, что у него руки под карандаш заточены».

Глава 12 Испанские колодки

И грянул Новый год, и Янис Родригес сидел в кругу друзей за праздничным столом и пил водку из гранёного стакана, а шампанское, как и положено порядочному человеку из хрустального фужера. А слева сидел Фома, а справа терзал гитару Антип, а Пётр разливал, а Павлик безмятежно спал под столом. На столе всё было как всегда: салат оливье, мандарины, селёдка под шубой, солёные огурчики, квашеная капустка, маслята, опята, блины с красной икрой. В телевизоре родная и близкая «Ирония судьбы…». И никаких дурацких паэлий и гаспаччо. И никаких «Ироний судьбы-2» и «Женщин на грани нервного срыва». Дача Фомы как подводная лодка плыла в неизвестном направлении по сугробам и перелескам и жила своей, обособленной от внешнего мира жизнью. А потом все сидели на полу и комментировали фильм, причём постановка могла быть любой, это не имело никакого значения. И опять наступало время песен, и Фома хватался за гитару, и десять пьяных рыл трогательно выводили:

Я грешил простотой, уповая прожить, как бродяга
В вечном поиске мест, где никто не успел наследить,

Где свобода в крови затуманит мозги, как овраги,
Где горячее солнце будет вечно светить впереди.
И не веря в Богов, мы молились всегда на Удачу,
Пронеси и спаси и даруй утешенье от бед.
Мы лентяи в душе, мы за пазухой камень не прячем.
Хоть пора поумнеть после стольких расхристанных лет.
Но ушёл пароход и навеки приподняты сходни.
Не с кем слова сказать, не с кем песни попеть до утра.
Как же мы далеки друг от друга сегодня,
А как было душевно собираться с друзьями вчера…

На самой высокой ноте Янис проснулся. Десять минут он яростно материл всю Испанию вместе с её Балеарскими и Канарскими островами. Потом тихо встал, умылся, надел голубую рубашку с коротким рукавом и пошел в офис решать проблемы своих клиентов.

Глава 13 Всех на чистую воду!