Полиграфисты

– Твои права зачитает тебе оперуполномоченный, – оборвал Кучин, – от тебя ещё и травой пахнет. Где ты план покупаешь, торчок поганый?

– Я не покупаю, – отрёкся насмерть испуганный Ероха.

– Продаёшь, значит? – насел Телков, отвлекшийся от фильма, – И почём толкаешь? Отвечать! Смотреть в глаза!

Ероха утёр пот с лица такой же мокрой ладонью и окончательно присмирел.

– У тебя есть два выхода, – раздельно прогавкал Кучин, – Или всех сдать и пойти работать – или запираться и отдохнуть несколько лет в колонии строгого режима.

Ерохин, не колеблясь, выбрал первый выход, назвал ключевые имена и вылетел из кабинета, как пьяный мужик из женской бани. Из коридора раздался вздох животного ужаса, и в дверь втиснулась массивная фигура старшего менеджера Лисовского. Глаза полиграфистов после бледных и потных рож испытуемых могли приятно отдохнуть на его сытом, загорелом лице.

– Что тут у вас за цирковое представление? – грозно начал он.

– Вас-то мы и ждали, – приветливо улыбнулся Кучин, – показания ваших подельников касаются в первую очередь вас, Артур Сергеевич.

– Меня? – вздёрнул брови Лисовский.

– Вас, вас, – вздохнул Телков, ставя фильм на паузу и вынимая наушник из уха, – Где вы отдыхали в последний раз?

– На Азовском море, – заученно ответил господин Лисовский, поправляя галстук, – а какое это имеет значение?

– Сейчас проверим, – Телков потянулся к гирлянде, надеясь взнуздать старшего менеджера по продажам.

– Я не надену эту конскую сбрую, – горделиво отказался Лисовский.

– И не надо, – поспешно согласился Телков. Ему ужас как хотелось досмотреть фильм.

– Не наденете сбрую – наденете робу, – обнадёжил Куча и сделал вид, что старший менеджер ему не интересен.

– Не нужно бросаться такими словами, – попытался угрожать Лисовский, но уверенности в его словах не чувствовалось.

– Я и без полиграфа вижу по цвету вашего загара, что вы отдыхали за пределами СНГ, – горько вздохнул по поводу человеческой глупости и лживости Телков.

– Показаний ваших сотрудников с лихвой хватит, чтобы обеспечить вам отдых на южном побережье Ледовитого океана, – пообещал Кучин и вспомнил, что совсем забыл про письменные показания.

Он быстро позвонил секретарше и рявкнул:

– Нина, Сапрыкина и Ерохина ко мне, мухой!

Через минуту жалкие и растрёпанные сослуживцы заискивающе протиснулись в дверной проём.

– В туалете сидели? – проницательно угадал Кучин. – В туалете, – потерянно кивнули Сапрыка с Ерохой.

Лисовского пошатнуло, он подломился в области коленей и упал на стул. Прозорливость Кучина его не на шутку напугала и грозила грядущей катастрофой. Артур Сергеевич предпринял последнюю попытку сохранить лицо:

– Они будут писать объяснительные только с разрешения Свинарчука.

– А об этом фрукте речь пойдёт особо, – мстительно прошипел Кучин и стукнул кулаком по столу.

Лисовский схватился за сердце и Андрюха понял, что невольно угодил в самое яблочко. Так вот на какой верх вела ниточка, за которую дёргал вороватый кукловод Свинарчук. Кучин томительно медленно раздал троице чистые листы бумаги и шариковые ручки, чудовищно неторопливо посмотрел каждому в глаза и устало посоветовал.

– Пишите. Пишите всё, пока вас не вызвали в прокуратуру и не припаяли реальные срок'a.

Сотрудники заскрипели ручками, ладошками прикрывая друг от друга написанное. А Куча толканул Телка в бочину, чтобы тот перестал пялиться на новый фильм. Напарник огрызнулся:

– Погоди, там скоро такая стрельба начнётся, о-го-го…

Испытуемые, не поднимая голов, быстро переглянулась, и ещё быстрее зашаркали ручками по бумаге.

Глава 14 Ох, грехи наши тяжкие