Читаем Полёт шмеля полностью

Оба они делали вид, что не знакомы, и, оказываясь рядом, проходили один мимо другого, будто друг друга не замечая. Жизнь облегчало то, что появлялся он на занятиях нечасто, а появившись, начинал возмущаться, что все теория да теория, пора летать, и, едва досидев до перерыва, смывался. По мнению всех, кто занимался в кружке, Сеничкина следовало отчислить, но странным образом руководитель — недавно приехавшая в их город по распределению выпускница МГУ с завитыми в мелкие кудряшки волосами, мастер спорта по планеризму, — этого не делала. Она только всякий раз, когда он возникал на занятиях, пеняла ему, что он так редко посещает занятия. Она несомненно благоволила ему; только непонятно — с чего вдруг?

Чтобы допустили к полетам, следовало пройти медкомиссию. Сделать это было проще простого — отправиться в свою районную поликлинику, посетить несколько врачей, получить справку с их заключением и принести справку руководителю кружка. Пройти медкомиссию руководитель попросила еще в самом начале занятий, но Лёнчик все тянул. Уже все сдали свои справки, а он никак не мог собраться пойти в поликлинику. Что-то его удерживало, не пускало туда, и причина того была в нем самом, но что это за причина — Лёнчик понять не мог.

Он понял, что за причина, попав к окулисту. Понял мгновенно, едва врач протянула ему листок бумаги и предложила закрыть им один глаз. То, чего он боялся, что гнал от себя, заставляя себя не верить очевидному, случилось: он не видел нижних строк таблицы, он был близорук. Это означало, что небо для него закрыто. Для полетов требовалось идеальное зрение: «единица».

Лёнчик шел из поликлиники, неся в кармане сложенную пополам справку, и от чувства непоправимости все в нем ныло помрачающей сознание зубной болью.

Он решил тянуть со справкой до последнего, не отдавая ее — сколько получится. Ему вдруг сделалось ясно, что эта справка не просто лишила его возможности полета на планере, а перечеркнула его мечту: оказывается, ему хотелось стать летчиком. Он не отдавал себе в том отчета, он записывался в авиамодельный, думая, меньше народа — больше кислорода, записался в планерный, сказавши себе, а чего б не записаться, а это ему на самом деле хотелось в небо. Но коль скоро дорога в летчики ему перекрыта, то хотя бы раз подняться в небо. Хотя бы раз! А там — вот вам ваша справка, пожалуйста!

Полетам предшествовали два подготовительных практических занятия — пробежка и подлет . Когда Лёнчик приехал на аэродром, планер уже стоял на поле, сверху поперек фюзеляжа была прикреплена выкрашенная в такой же темно-зеленый цвет, как сам планер, небольшая планка — не знать, что она согласно законам аэродинамики и не позволит планеру взлететь, решишь, что это деталь конструкции. А давайте снимем, ну что там пробежка, давайте без нее, заныли все, когда руководитель — в темных парусящих на ветру спортивных брюках и белой торжественной блузке — построила группу в шеренгу, сделала перекличку и объявила, какое упражнение предстоит отрабатывать. Ну да, конечно, сразу вас еще в небо, усмехнулась она. И посмотрела на Лёнчика: «Поспелов! Ваша справка? Вы остались единственный, кто не принес». — «Нет, Сеничкин еще не сдал», — подал голос староста кружка. «Ладно, Сеничкина нет, о нем и разговор нечего заводить», — отмахнулась руководитель. Но, возможно, невольное заступничество старосты помогло — до пробежки Лёнчика она допустила.

В движение планер приводился амортизатором — толстенным резиновым жгутом в черной нитяной оплетке. В носовой части у планера был костыль, втыкавшийся в землю, амортизатор цеплялся за него, и, ухватив амортизатор за концы, две группы человек по семь растаскивали их перед планером в разные стороны на манер усов. Руководитель, со вскинутым над головой белым флажком, кидала флажок вниз — давая сидящему в планере знак, — и мгновение спустя планер, не прикованный больше к земле костылем, срывался с места. Пронесшись на полозе по траве метров двадцать, он останавливался. У всех вылезающих из кабины было расплывающееся в дурацкой улыбке счастливое лицо — независимо от того, как прошел эти двадцать метров: не шелохнув крыльями или раскачивая ими, будто от морской качки.

Лёнчик выбрался из остановившегося планера, чувствуя, что лицо его украшено той же дурацко-счастливой улыбкой, что у всех прочих, подошел, как положено, к руководителю и отрапортовал:

— Товарищ руководитель полетов! Курсант Поспелов упражнение «пробежка» выполнил!

— Молодец, курсант Поспелов. — В голосе бывшей московской студентки, мастера спорта по планеризму, было искреннее одобрение, и в этот миг она напомнила Лёнчику давно не вспоминавшуюся ему старшую пионервожатую Галю, убывшую куда-то на далекий Дальний Восток. — Упражнение выполнено на оценку «отлично». Допускаю вас до следующего упражнения — «подлет». А! — тотчас, впрочем, спохватилась она. — Что со справкой, курсант Поспелов? Без справки до полетов я вас допустить не могу.

— К полетам будет! — что было Лёнчику ответить еще?

— А если к подлетам? — нажав голосом, вопросила руководитель.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аквитанская львица
Аквитанская львица

Новый исторический роман Дмитрия Агалакова посвящен самой известной и блистательной королеве западноевропейского Средневековья — Алиеноре Аквитанской. Вся жизнь этой королевы — одно большое приключение. Благодаря пылкому нраву и двум замужествам она умудрилась дать наследников и французской, и английской короне. Ее сыном был легендарный король Англии Ричард Львиное Сердце, а правнуком — самый почитаемый король Франции, Людовик Святой.Роман охватывает ранний и самый яркий период жизни Алиеноры, когда она была женой короля Франции Людовика Седьмого. Именно этой супружеской паре принадлежит инициатива Второго крестового похода, в котором Алиенора принимала участие вместе с мужем. Политические авантюры, посещение крестоносцами столицы мира Константинополя, поход в Святую землю за Гробом Господним, битвы с сарацинами и самый скандальный любовный роман, взволновавший Средневековье, раскроют для читателя образ «аквитанской львицы» на фоне великих событий XII века, разворачивающихся на обширной территории от Англии до Палестины.

Дмитрий Валентинович Агалаков

Проза / Историческая проза
Путь одиночки
Путь одиночки

Если ты остался один посреди Сектора, тебе не поможет никто. Не помогут охотники на мутантов, ловчие, бандиты и прочие — для них ты пришлый. Чужой. Тебе не помогут звери, населяющие эти места: для них ты добыча. Жертва. За тебя не заступятся бывшие соратники по оружию, потому что отдан приказ на уничтожение и теперь тебя ищут, чтобы убить. Ты — беглый преступник. Дичь. И уж тем более тебе не поможет эта враждебная территория, которая язвой расползлась по телу планеты. Для нее ты лишь еще один чужеродный элемент. Враг.Ты — один. Твой путь — путь одиночки. И лежит он через разрушенные фермы, заброшенные поселки, покинутые деревни. Через леса, полные странных искажений и населенные опасными существами. Через все эти гиблые земли, которые называют одним словом: Сектор.

Андрей Левицкий , Антон Кравин , Виктор Глумов , Никас Славич , Ольга Геннадьевна Соврикова , Ольга Соврикова

Фантастика / Боевая фантастика / Фэнтези / Современная проза / Проза