Политбюро и дело Берия. Сборник документов

Кончилась «Травиата», начался разъезд публики, и, выйдя из театра, обе женщины были встречены этим же полковником, вдоль тротуара медленно шел «паккард», и было очень учтиво предложено развести дам по домам. Но обе жили очень близко, к тому же это показалось не совсем приличным, и предложение было отвергнуто.

В канун Нового года в квартире Шумских раздался звонок. Нина открыла парадную дверь, и каково же было ее изумление, когда она увидела Галину Стефановну в сопровождении того самого красавца-полковника, который теперь рекомендовался Павлом Петровичем. Оба они стали усиленно приглашать Нину на встречу Нового года, но она оказалась не совсем здорова, а вышедшая мать наотрез отказалась пускать дочь с совершенно незнакомыми людьми.

Прошло несколько времени, девушка была вновь встречена Галиной Стефановной, та ей рассказала, что познакомилась с Павлом Петровичем — полковником для особых поручений одного очень крупного государственного деятеля, и этот полковник рассказал ей, что его «патрон» тоже был тогда на «Травиате» и его крайне удивило, что такая молодая, жизнерадостная, полная энергии на вид девушка так горько рыдала. Он подумал, не постигло ли ее какое-нибудь горе, не встретила ли она на своем жизненном пути какую-либо преграду, которую ее небольшие силы не могут преодолеть.

Одним словом, он хочет видеть ее, поговорить и помочь. Нина Шумская была очень озадачена, взволнована и растрогана, а когда она узнала, что этот государственный муж — Л. П. Берия, взволнованность ее еще более усугубилась. Она согласилась на встречу, т. к. ей просто хотелось увидеть такого большого человека в своей личной обстановке, а не на трибуне мавзолея, во время демонстрации на Красной площади.

И вот полковник и Галина Стефановна везут ее в Спиридоньевский переулок, останавливаются у какого-то большого особняка с садом. Полковник проводит их через вестибюль, ряд комнат в столовую, где их встречает женщина в белоснежном халате и приглашает всех к столу, уставленному винами и закусками.

Полковник и Галина Стефановна ужинают, у наэлектризованной Нины куски застревают во рту, она полна трепета ожидания. Вскоре оба ее спутника начинают торопиться домой, она просит не покидать ее, но они непреклонны и уходят.

Оставшись в полном одиночестве в огромном особняке, она начинает бесцельно бродить по комнатам и останавливается в небольшом спортивном зале, где и садится на диванчик, рассматривая какой-то альбом.

Через некоторое время дверь открывается и входит Берия — улыбающийся, довольный, в благожелательном расположении духа.

Нина срывается с места, здоровается, ее ласково берут за плечи, сажают и говорят: «Ну, Ниночка, вас похитили?..»

Она отвечает: «У вас тут, в доме, как во дворце эмира Бухарского…»

Начинается разговор, расспросы о ее семье, о ее делах, о причине слез в театре и т. п. Одновременно с разговором ее проводят по всему особняку, показывая устройство и убранство комнат и зал.

Ей показывают две ванные комнаты с бассейнами, причем, когда ее проводят во вторую, черного мрамора, ей говорят: «Это только для моих жемчужин…» Затем они проходят в рабочий кабинет, где Берия показывает ей портрет своего сына Серго и говорит ей, что если бы на его месте был бы его сын, то Нина не была бы так насторожена и холодна.

Он показывает ей ряд книг, написанных им, и говорит, указывая на одну брошюру по истории Грузии, что написание этой книги сделало то, что его заметили, и он начал свою большую жизнь.

Нина спрашивает удивленно, зачем ему, такому большому человеку, она, такая маленькая, глупенькая девушка, с ней ведь и поговорить не о чем, она только еще формирует себя как человека, с ней ведь, должно быть, скучно и неинтересно.

Ей Берия отвечает, что он хоть и на огромной важности государственной работе, на нем лежит колоссальная ответственность, но в личной своей, частной жизни он такой же простой человек, со всеми страстями, пороками и качествами, что он-де, мол, такой же мужчина, которого влечет к свежести юной девушки.

Он удаляется на несколько минут в какую-то боковую дверь, и у него в руке девушка видит шприц для инъекций, но она не совсем хорошо видела его, и с полной уверенностью об этом говорить нельзя.

Возвращается он особенно возбужденный, глаза искрятся, движения порывисты, он снимает пенсне и становится очень смешным, весь он напряжен, напружинен, как струна.

Он увлекает ее в следующую комнату, которая оказывается спальней, заставляет выпить несколько рюмок крепкого вина, сажает ее рядом с собой, лепечет какой-то бессвязный вздор и, находясь в состоянии крайнего аффекта, начинает рвать на ней платье, обнажая плечи, целуя их. Затем в экстазе вонзается зубами в ее правую грудь, она от боли и ужаса кричит, он увлекает ее, полубессознательную, на постель и овладевает ею.