Политбюро и Секретариат ЦК в 1945-1985 гг.: люди и власть

Когда И. В. Сталин узнал об этом вопиющем факте, а также о том, что именно в Госплане СССР еще в годы войны была налажена целая сеть по продаже за рубеж особо важных и секретных документов, он дал прямое указание создать Комиссию во главе с Уполномоченным ЦК по кадрам в самом Госплане СССР Евгением Ермиловичем Андреевым для проверки этой информации. В конце августа 1949 года по результатам своей работы «Комиссия» Е. Е. Андреева, который, кстати, до этого возглавлял ключевой Административный отдел ЦК, направила на имя двух секретарей ЦК — Г. М. Маленкова и П. К. Пономаренко — записку «О пропаже секретных документов в Госплане СССР», в которой констатировала, что за последние пять лет, в 1944–1948 годах, из Госплана СССР бесследно исчезли 236 секретных и совершенно секретных документов, в том числе «Инструкция по ведению секретной и совершенно секретной переписки работниками Госплана» (№ 3132) и Справки «О расчетах нефтеперевозок на 1945 г.» (№ 128), «О советско-иностранных предприятиях за границей» (№ 675), «О развитии добычи марганцевой руды» (№ 2663), «Отчетные данные о производстве свинца, кобальта и рафинированной меди» (№ 3026), «Об организации производства локационных станций» (№ 4103), «О дефицитах по важнейшим материальным балансам, в том числе: по цветным металлам, авиационному бензину и маслам» (№ 6505) и многие другие[113]. Вряд ли Н. А. Вознесенский как глава Госплана не знал обо всех этих вопиющих фактах, хотя в своей покаянной записке на имя вождя от 1 сентября 1949 года он писал именно об этом[114]. Понятно, что его «самонадеянность и самомнение», на которые он ссылался в данной записке, никоим образом не снимали с него личной ответственности за его подчиненных, в том числе за его заместителя А. В. Купцова, который ведал работой Секретного отдела в Госплане. Поэтому уже 11 сентября 1949 года Политбюро ЦК принимает Постановление «О многочисленных фактах пропажи секретных документов в Госплане СССР», в котором были утверждены предложения Комиссии партийного контроля об исключении Н. А. Вознесенского из состава ЦК и предании его «как основного виновника этих нарушений» уголовному суду[115]. Так что попытки разного рода антисталинистов (как либералов, так и неомонархистов) представить Н. А. Вознесенского, А. А. Кузнецова и Ко как ярчайший пример беспочвенной «сталинской тирании» просто не выдерживают критики. Такой же критики не выдерживает и другой чисто умозрительный конструкт того же О. В. Хлевнюка о том, что общее «Дело Госплана», как и частное «Дело Вознесенского» ярко продемонстрировало, что «единственный рычаг экономического управления и роста» всей сталинской тоталитарной системы — это жесткое административно-репрессивное давление на руководителей всех уровней. Таким образом, «Дело Госплана» якобы должно было напомнить руководителям всех министерств и ведомств страны, что именно Госплан СССР не только координирует, но и контролирует деятельность всех правительственных структур, что именно он отстаивает «общегосударственные интересы» в борьбе с «ведомственным эгоизмом» и что «беспринципное» сращивание госплановских структур с подконтрольными им органами в самом Совмине СССР представляет собой «серьезную угрозу всему государственному управлению». И в этом смысле, как утверждает сам О. В. Хлевнюк, «Дело Госплана» не сводилось только к «Делу Вознесенского», а оно, в свою очередь, не являлось каким-то придатком к «Ленинградскому делу». Напротив, все эти дела самым тесным образом были сплетены между собой и «гармонично» дополняли друг друга.