Политэкономия войны. Заговор Европы

«Что касается другой половины Европейской части СССР, то Кавказ должен быть передан грузинским, татарским и другим фашистским сепаратистам (давнишним близким друзьям клики Гофмана — Розенберга); это означает на практике, что Кавказ также попадет под германский контроль; в то время, как другие «зоны» и «сферы влияния», по-видимому, оставлены за Великобританией, помимо ее «интересов» в русской Центральной Азии. Сибирь, — продолжал Э. Генри, — должна стать протекторатом Японии, азиатского участника «крестового похода», и ее буферным государством. От СССР, согласно плану Гитлера — Гофмана, должно остаться после этого только узкое пространство между Москвой и Уралом, и там в качестве нового государства должна быть восстановлена старая «Московия»»⁴⁷².

В «Нео-Московии» «должно править русско-фашистское правительство, главная деятельность которого должна состоять в истреблении остатков коммунизма, применении системы Геринга (уничтожения непокорных) и раздаче заказов и концессий германским фирмам. Тогда будет закончена «эфиопизация» Восточной Европы…»⁴⁷³.

Японский посол в Риме — Сиратори в те годы писал, что в результате он хотел бы видеть Россию «слабой капиталистической республикой», ресурсы которой легко можно будет поставить под иностранный контроль⁴⁷⁴. А спустя пять лет после выхода книги Э. Генри, 2 апреля 1941 г. Гитлер подписал план, «согласно которому Россию предлагалось разделить на ее этнические части и, окружив будущую «Московию» кольцом независимых государств, а именно Украиной, Белоруссией, областью Дона и регионом Кавказа, постоянно держать ее «под угрозой»»⁴⁷⁵.

Англия и Франция

Успех плана Гофмана полностью зависел от отношения к нему Великих держав, именно они должны были обеспечить тыл Гитлера на Западе. В начале 1933 г., при первом же политическом разговоре Гитлер сказал, «Риббентроп, главной основой европейской политики является англо-германская дружба»⁴⁷⁶. Гитлер утверждал, вспоминал Геринг, «что Франция ничего не сделает без одобрения Англии и что Париж сделался дипломатическим филиалом Лондона. Следовательно, достаточно было уладить дело с Англией, и тогда на Западе все будет в порядке»⁴⁷⁷. «Фюрер, — показывал на Нюрнбергском трибунале Геринг, — приложил в 1936 году все усилия, чтобы прийти к соглашению с Англией»⁴⁷⁸. «Чтобы добиться союза с Англией, — продолжал Геринг, — он (Гитлер) готов был гарантировать территориальную неприкосновенность Голландии, Бельгии и Франции. Он даже допускал возможность отказаться от Эльзас-Лотарингии… Наконец, он~не прочь был подписать азиатский пакт, гарантирующий Индию от покушений со стороны СССР»⁴⁷⁹.

Но лидеры Англии и Франции не ждали призыва Гитлера… они сами обратились к нему. У Черчилль в начале 1920-х гг. утверждал: «Оптимальным вариантом было бы столкновение Германии и России, а главной задачей момента он считал поощрение немцев к вторжению в Россию: «Пусть гунны убивают большевиков»⁴⁸⁰. В письме Ллойд Джорджу Черчилль повторял: «Следует накормить Германию и заставить ее бороться против большевизма». Дочери Асквита Черчилль, говорил, что его политика заключается в том, чтобы: «Убивать большевиков и лобызаться с гуннами»⁴⁸¹.

У Черчилль в то время заявлял: «Главной угрозой западной цивилизации является не германский милитаризм, а русский большевизм»⁴⁸². Немецкий писатель Новак отмечал в этой связи — У Черчилль «ненавистник большевизма, все еще преисполненный мыслью о войне, лелеявший те же идеи, какие лелеял и маршал Фош по поводу многообещающей кампании на Востоке…»⁴⁸³ Новак недвусмысленно намекал, что по отношению к Черчиллю «были бы вполне уместны слова «поджигатель» и «проповедник войны»⁴⁸⁴. Но, может, это была просто истеричная реакция Черчилля, одного из организаторов интервенции в Россию, потерпевшей сокрушительное поражение?