Политэкономия XXI века

Распространению подобных технологий способствовало вето, наложенное Р. Рейганом на так называемую «Доктрину справедливости», согласно которой Федеральная комиссия по связи следила за тем, чтобы все владельцы лицензий на вещание представляли спорную информацию «честно, беспристрастно и толерантно». В 1987 г. «Доктрина…» была вообще отменена [1275]. Следующим шагом стала монополизация средств массовой информации. Важным этапом на этом пути стало подписание президентом Б. Клинтоном в 1996 г. закона о телекоммуникациях, который фактически разрушил последние барьеры на пути концентрации радио— и телевизионных СМИ [1276]. По словам помощника министра финансов в администрации Р. Рейгана П. Робертса, СМИ когда-то «были независимы, но при клинтоновской администрации сконцентрировались в руках кучки «мегавладельцев»». При этом ценность активов этих информационных корпораций зависит от наличия периодически обновляемых федеральных лицензий, что ставит их в зависимость от правительства [1277].

Если прежние технологии «убеждения» базировались на относительно простых видах пропаганды, а «отвлечения» — на пиве и футболе, сексуальной революции, наркотиках и т. п., то сейчас все большую популярность получают технические средства «промывания мозгов», «отвлечения», «информационного шума» и тотального контроля не только поступков, но и мыслей, которые современные средства массовой информации, интернета и систем безопасности уже делают практически вездесущими и подавляющими.

Совсем как в «451 градусе по Фаренгейту» Р. Брэдбери или в «1984» Дж. Оруэлла, только на новом гораздо более высоком и могущественном техническом уровне. И этот мир уже наступил, утверждает в своей уже не фантастической книге известный своей проницательностью К. Хеджес «Империя иллюзий: Конец грамотности и триумф спектакля » (2009) [1278]. Современный мир действительно живет в мире иллюзий, направленных на формирование «позитивного мышления» и «рациональных ожиданий». Такому обществу «даже войну, — отмечает Дж. Сакс, — можно преподнести как новый товар. Администрация Буша рекламировала вводную часть войны в Ираке… в знакомом красочном, быстром и графически мощном стиле телевизионной рекламы» [1279]. Эти иллюзии, наряду с деградацией воспитания и образования, дробят и зомбируют общество до такой степени, что оно просто перестает адекватно воспринимать реальность.

По мере дальнейшего углубления экономического кризиса поддерживать искусственный «оптимизм» станет все сложнее, придется задействовать более серьезные средства. Тайлеран в этой связи замечал: «На штыки можно опираться, но лежать на штыках не может никто » [1280]. Диктатура — это временная форма власти, которая призвана для краткосрочной мобилизации общества, например, во время войны. Однако если кризис продолжается, то возникает потребность в некой долгосрочной идее, ради которой общество согласится жертвовать своими свободами и правами.

О том, какие идеи уже сегодня начинают доминировать в Америке, указывает Д. Сакс: «После Клинтона в США больше не было правоцентристской республиканской партии и левоцентристской демократической. Пожалуй, в США возникли две правоцентристские партии…» «Деньги, предоставляемые крупными корпорациями, тянут обе партии вправо» [1281]. Господство правой идеологии в условиях корпоративного государства неизбежно тянет его элиты к фашизму. Не случайно вашингтонский журналист У. Грейдер приходит к выводу, что «мы находимся в предфашистской ситуации» [1282].