Политическая антропология

Против учения о «прочно связанной архитектуре» зародышевой плазмы Гертвиг выставил произведенное им и Дришем экспериментальное наблюдение, относящееся к первым эмбриональным клеткам, согласно которому последние можно заставить путем искусственного вмешательства развиться в другие части эмбриона, чем это было бы при естественном ходе развития. Если первые клетки сегментирования путем «оперативного смещения» выводятся из своего нормального положения, то, несмотря на это, возникает нормальная личинка, из чего Дриш заключает, что эмбриональные клетки эхинид должны быть рассматриваемы как безразличный материал, который можно разбрасывать любым образом без малейшего ущерба для его нормальной способности развития.[56]

Гертвиг — того же мнения, что из двух, трех или восьми первых частиц яйца каждая развивается иначе, смотря по тому, связана ли она нормальным образом в одно целое с другими или развивается отдельно от целого, сама для себя. Это потому возможно, что из первых клеток сегментирования каждая из них, согласно своей внутренней сущности, является некоторым образом частью и целым одновременно.[57] Несмотря на это, Гертвиг принимает род предетерминаций таким образом, что в зародышевой или видовой клетке, в их более тонкой организации содержатся существенные свойства вида, как определяющие частицы, переведенные в материальную систему клеточных свойств. «Из скольких видов составляется растительное или животное царство, столько же видовых клеток надо различать в них. Они — представители видов, чьи существенные признаки сведены в них к простейшей формуле». Гертвиг также убежден в непрерывности зародышевой плазмы: «у низших растений и животных все клетки агрегата могут служить этой цели, у высших же организмов, напротив, сохранение непрерывности процесса развития все более ограничивается отдельными клеточными группами и клетками, и, наконец, одними только половыми продуктами, и у этих даже только определенным периодом жизни, который мы обозначаем как их (т. е. половых продуктов) часто быстро проходящий период зрелости».

Произведенные Дришем и Гертвигом наблюдения над индифферентностью клеток в первых стадиях сегментирования могут быть действительны для эхинид, так как последние построены полисимметрично, и поэтому смещение эмбриональных клеток может не вызвать никакого изменения в развитом организме. Иным оказывается действие этого вмешательства уже у ктенофор, над которыми А. Фишель экспериментировал, и чьи личинки имеют нормально восемь ребер. Фишель разложил эмбрион животного этого вида на четыре части, из которых вышли четыре личинки, не представлявшие однако целых животных; вместе они имели восемь ребер, и именно: одна — три ребра, две — только по два, и одна — только одно ребро. Развитие восьми ребер было, следственно, предетерминировано в зародышевой клетке. Здесь частичное образование не могло функционировать как совершенное целое.[58] Из этого выводится заключение, что у эмбрионов высших организмов частичные куски эмбриона к развитию не способны и тем более не в состоянии вырасти в целый организм.

Другой опыт А. Фишеля подтверждает равным образом учение о наследственном предназначении свойств. Его эксперименты стремятся определить, имеет ли искусственное вылущивание определенных частей яйца всегда своим результатом прекращение развития определенных частей тела личинки, — существует ли, следовательно, в несегментированной яйцевой клетке точная топография соответствующих органообразующих зародышевых участков? Экспериментальными исследованиями над яйцом Beroe Ovata доказано, что в действительности существует различие, смотря по месту, в котором нанесен был плазме дефект. Отнятие не слишком большого куска из бокового заднего отрезка яйца никоим образом не препятствует развитию личинки, еще вполне нормальной в своих органах и своей совокупной форме. Напротив, отнятие кусков из боковых частей яйца ведет к расстройствам в сформировании ее ребер. Хотя дело и не доходит до выпадений цельных ребер, но зато некоторые из имеющихся рудиментарны, и их реснички неправильно построены. Убыль при повреждении яйца ктенофор зависит, таким образом, от места, где наносится повреждение. Отсюда следует, что различные участки яйцевой плазмы неравноценны в своем отношении к образованию органов. Согласно этому, следует признать существование особой органогенной субстанции, которая находится в яйце в определенном количестве, локализирована в определенном месте и, раз отнятая у яйца, не может быть снова урегулирована в нормальном количестве; в яйце же, еще несегментированном, каждому из трех зародышевых слоев соответствует одна зона. В высокой степени вероятно, что эта организация яйца ктенофор преформированно заключается в неоплодотворенном яйце в форме совершенно определенного вида напластования плазмы различного качества.