Политическая биография Сталина. В 3-х томах. Том 1

«В четверг, 25 января, он спросил, получены ли материалы. Я ответила, что Дзержинский приедет лишь в субботу. И поэтому спросить его еще не могла.

В субботу спросила Дзержинского, он сказал, что материалы у Сталина. Послала письмо Сталину, его не оказалось в Москве. Вчера, 29 января, Сталин звонил, что материалы без Политбюро дать не может. Спрашивал, не говорю ли я Владимиру Ильичу чего-нибудь лишнего, откуда он в курсе текущих дел? Например, его статья об РКИ указывает, что ему известны некоторые обстоятельства. Ответила — не говорю и не имею никаких оснований думать, что он в курсе дел. Сегодня Владимир Ильич вызывал, чтоб узнать ответ, и сказал, что будет бороться за то, чтоб материалы дали»[1090].

Очевидно, что Сталин, следуя решению пленума ЦК оберегать Ленина от излишних волнений, способных повлиять на ход его болезни, пытался всячески воспрепятствовать доступу Ленина к информации. Официально это представлялось как забота о здоровье Ильича. Однако указанные действия Сталина правомерно истолковать и как прямую попытку лишить Ленина необходимой информации, чтобы предотвратить его непосредственное вмешательство в разрешение длившегося конфликта. На мой взгляд, обе версии имеют едва ли не равное право на существование.

Однако Ленину не терпелось, он не мог ждать окончания работы комиссии. Инстинкт политического бойца подсказывал ему необходимость незамедлительного нанесения по Сталину очередного мощного удара, который, как, видимо, рассчитывал Ленин, окончательно выбьет Сталина из седла и политически дискредитирует его. Поскольку столь серьезные политические ошибки и просчеты в области национальной политики вообще ставили под вопрос партийный авторитет и положение Сталина в руководстве. Таким ударом стало известное письмо Ленина «К вопросу о национальностях или об «автономизации»», продиктованное им 30 и 31 декабря 1922 года. Этим письмом Ленин нанес Сталину и его сторонникам превентивный удар.

Состоявшиеся в декабре 1922 съезды Советов УССР, БССР, ЗСФСР, а также 10-й Всероссийский съезд Советов признали своевременным объединение советских республик в единое союзное государство. На X съезде Советов РСФСР 26 декабря 1922 г. в Москве с докладом «Об объединении Советских республик» выступил Сталин. Он же на 1-м съезде Советов СССР выступил с докладом «Об образовании Союза Советских Социалистических Республик». Первый съезд Советов СССР утвердил Декларацию об образовании Союза ССР. В ней были сформулированы основные принципы объединения республик: равноправие и добровольность вхождения их в Союз ССР, право свободного выхода из Союза и доступ в Союз новым советским социалистическим республикам. Съезд рассмотрел и утвердил Договор об образовании СССР. Первоначально в Союз ССР вошли РСФСР, УССР, БССР, ЗСФСР.

Каким-то историческим парадоксом выглядит то, что все это произошло в самый разгар борьбы Ленина против Сталина. Резко критикуемый и, можно сказать, пригвожденный к столбу как держиморда всероссийского масштаба, Сталин как раз и выступил, по крайней мере официально, в качестве отца-основателя нового государства. В этом историческом парадоксе была все-таки заложена какая-то логика, свой внутренний смысл. И не случайно, что впоследствии именно с именем Сталина будет связано становление, укрепление и развитие этого союзного государства, его превращение в мощную мировую державу XX столетия. Как ни парадоксально это может прозвучать, но именно Н. Бухарин[1091] — один из основных политических оппонентов Сталина — если не положил начало, то стал одним из пионеров восхваления генсека в качестве основателя Союзного государства. В выпущенном к 10-й годовщине смерти Ленина под эгидой Академии Наук солидном фолианте он выступил с большой статьей. В статье, насыщенной неуемными дифирамбами в адрес Сталина, содержался и такой пассаж: «на прочных рельсах ленинской национальной политики был создан Союз, идея которого принадлежала Сталину»[1092].

Однако возвратимся к письму Ленина, которое он начал диктовать как раз в день образования СССР. В этом при желании тоже можно уловить какое-то мистическое совпадение.