Возможно, в те годы подобная оценка и воспринималась массой членов партии как отвечающая реальностям. Однако если говорить о мыслящем слое членов партии и населения вообще, то, на мой взгляд, она не могла не казаться не просто преувеличенной, а явно фантастической. Уже сама возможность какого-либо союза троцкистов с фашистами Германии, одним из составляющих расовой политики которых выступал оголтелый антисемитизм, выглядела как политическая фантастика, как плод больного воображения. Однако это Сталина не смущало, как не смущало наличие массы других несуразностей и противоречий в изложенном им курсе на ужесточение репрессий.
Анализируя причины недостатков в борьбе с вредительством, диверсиями и прочими антисоветскими преступлениями, Сталин в качестве главной из них назвал потерю бдительности и зазнайство, порожденные крупными успехами в деле созидания нового общественного строя.
Конечно, вождь был безусловно прав, когда осуждал самодовольство, зазнайство и парадные манифестации успехов — все это было налицо. Однако он «забыл» сказать, что эти настроения усиленно раздувались и превозносились прежде всего партийным руководством в центре и на местах, что главным виновником чрезвычайно широкого распространения подобных явлений был прежде всего он сам. Превозносить успехи (а их было действительно немало) в то время — значило прославлять генеральную линию партии, превозносить правильность и мудрость руководства самого Сталина. Но у вождя не было никакого резона вскрывать истинные корни зазнайства и бахвальства. Он, как правило, умел находить виновных и сваливать на них всю ответственность.
Пусть покажется немного смешным, но сам Сталин в докладе использовал одно выражение, которое, как нельзя лучше, описывает ситуацию тех лет:
Касаясь задач, стоявших в то время перед партий, вождь снова подчеркнул: