Политическая наука №3 / 2016. Политическая семиотика

Однако утверждение, что вышеприведенное высказывание не имеет отношения к реальности, приводит к абсурду – это то же, что и утверждать, что имя собственное «Республика Армения» не имеет отношения к Республике Армения. Столь же непонятным будет и утверждение, что это ложное высказывание, – статьи конституции могут не выполняться на практике, но они не могут быть ложными, именно потому что являются статьями конституции (их «ложность» или «недействительность», как было отмечено выше, явится следствием уже других факторов – скажем, несоблюдения процедуры их принятия, например как результат признания факта фальсификации результатов голосования). Это вновь приводит к той мысли, что рассматриваемые как ПД статьи конституции уподобляются перформативам, – это обязательство (т.е. обещание государства, которое оно может и не выполнять, но которое от этого не перестает быть обязательством, – как и в случае с ложной клятвой, которая тем не менее остается клятвой). При этом место говорящего, того, кто берет на себя обязательство, занимает неодушевленный адресант, тем самым порождая еще одну лингвистическую фикцию: государство (или какой-либо иной политический институт) выступает не только как институциональный факт, но и как субъект речевого акта, что также можно считать характерным проявлением языка в политической функции30. Соответственно, вся семантическая система (модельная структура) становится ориентированной не на мир – контекст некоторого конкретного говорящего, а на определенный лингвополитический конструкт, создаваемый данным институтом – субъектом речевого акта. Сами по себе вне контекста высказывания «В Республике Армения гарантируется свобода экономической деятельности» или «Неверно, что в Республике Армения гарантируется свобода экономической деятельности», не противоречат друг другу, поскольку неясно, что понимать под Республикой Арменией. Взятые изолированно (как в нашей статье), они не могут быть рассмотрены как высказывания политического дискурса. Только в конкретном тексте будет возможно определить их референцию – к какой системе миров они относятся и какой мир в данной системе рассматривается как актуальный. Эти высказывания могут быть отнесены к ПД, если, по Лассвеллу, будут затрагивать систему властных отношений в Армении, упрочивая позиции правящего режима или же противостоя ему. Если же эти высказывания встретятся в экономическом обзоре или в диссертации по конституционному праву, то они перестают относиться к ПД и должны оцениваться уже по иным основаниям. Задаваемая текстом институциональная реальность может быть рассмотрена как тот предел, к которому стремится область референции ПД, «очищенная» от физических реалий (что Серл, в противоположность институциональным, называет «грубыми» фактами). Так, Армения и ее жители превращаются в Республику Армению, ее граждан и резидентов – т.е. в некоторый конструкт, определяемый прескриптивными текстами, которые под видом дескриптивных описывают ту самую реальность, которую сами же и создают. Реальный человек заменяется знаком самого себя: паспортом.

10

Как было сказано (раздел 8), семантизация ПД основывается на модально стратифицированной области интерпретации текста и межмировой соотнесенности, устанавливаемой между означаемыми его языковых выражений. При этом конструируемый характер референции приводит к тому, что меняется ряд семиотических характеристик языка. Но это изменение вовсе не требует создания особого языка («новояза»). Изменение происходит не на уровне собственно языковых средств (означающих), а на уровне вторичных моделирующих систем, т.е. на надстраиваемых над языком уровнях интерпретации языковых выражений. Означающие остаются теми же, создавая иллюзию того, что знак отсылает к тому же самому объекту, тогда как он имплицитно соотносит различные объекты из различных миров (например, Республика Армения как страна и как конструкт, создаваемый правовыми актами). Возникает метафорическое отношение: один мир интерпретируется посредством объектов или знаков другого, почему и предполагающий двойную референцию механизм близок к метафоре, когда необходимо одновременное восприятие буквального и переносного смысла31. Но в отличие от поэтического языка метафора заменяется метонимией: отношение подобия «одно как другое» заменяется отношением «одно вместо другого», конструкт претендует на роль исходного («буквального») референта.