Политическая наука №4 / 2015. Сравнительные исследования мировой политики

Гипотеза статьи такова: в контексте проекта «Экономического пояса» потенциал интеграционной политики государств можно характеризовать, оценивая геополитическое положение, особенности внутренней политической обстановки и развития экономики страны, состояние отношений между государствами, транспортной инфраструктуры и логистики, опыта международной интеграции и коллективной безопасности. Исходя из этого, как представляется, самым перспективным в «Экономическом поясе», с учетом потенциала интеграционной политики государств, становится «северный» маршрут Китай – Казахстан – Россия (выход на Балтику) – Белоруссия (выход в Западную Европу). Он более перспективен, чем открытый в 2015 г. «южный» маршрут «Экономического пояса» – железнодорожный путь Китай – ЦА – Иран – Турция, хотя последний и выходит в порт Средиземного моря. «Северный» маршрут более перспективен и по сравнению с возможным поворотом континентального пути из Китая на дорогу Кыргызстан – Узбекистан – Туркменистан – Каспий – Азербайджан – Грузия – с выходом к портам Черного моря.

Методологическая парадигма статьи опирается на холистские посылки и системный подход. Они помогают учитывать, с одной стороны, анархистские и функционалистские начала реализма, с другой – иерархизм в геополитике, неомарксистских и антропологических теориях (с их вниманием к дихотомии «центр – периферия»). Все это помогает использовать также евразийские идеи и конструктивистскую рефлексию.

В компаративном анализе всегда возникает проблема масштаба сравнения. Срабатывают законы логики: с увеличением объема понятия сужается глубина проникновения в содержание и анализа отличительных признаков. Нелинейные перспективы не отменяют такие ограничения. Универсальные сравнения, даже при возросших возможностях количественного анализа, снижают качество сравнения [Политический атлас современности, 2007, с. 14]. Учитывая масштаб континентального мегапроекта, его широкий геополитический контекст, сосредоточим внимание на государствах, непосредственно расположенных по маршруту Китай – ЦА (прежде всего Казахстан) – Россия (на Смоленск и Санкт-Петербург) – Белоруссия. Постараемся показать, что эти государства обладают серьезным потенциалом интеграционной политики, превышающим потенциал государств на других маршрутах.

Геополитические аспекты исследования

Начнем с геополитического контекста «Экономического пояса». Он обусловливает географическую направленность интеграционной политики.

Протяженность России между тремя океанами (Атлантическим, Тихим, Северным Ледовитым) и Хартлендом Евразии долгое время, особенно с 1991 г., контрастировала с односторонней ориентацией экономической активности в основном на Европу. Хотя с 1991 г. Россия, по сравнению с СССР, стала более ограниченной в возможностях выхода на западные морские пути (многие балтийские и черноморские порты остались за рубежом), экономическая инерция сохранялась и при таком суженном состоянии «окон в Европу». Потенциал морей на Дальнем Востоке, открывавших России геополитический простор, слабо использовался, несмотря на бурное экономическое развитие АТР. Инфраструктура Дальнего Востока отставала. России удалось частично сократить отставание в ходе развития Владивостока и Сахалина, хотя далеко не все возможности использованы, в основном из-за недостатка инвестиций. При нестандартной интерпретации «Экономического пояса» он может служить России и в Сибири, и на Дальнем Востоке в результате подключения через Алтай, Забайкалье (и Монголию), Приамурье, Приморье к разветвленным магистралям Китая, а через них – Индии и ЮВА. Для КНР и стран ЦА выгодны сухопутные выходы в порты не только Балтики и Черного моря, но и Дальнего Востока. Известен потенциал Сибири в поставке энергоносителей в КНР. Россия при умелом использовании «Экономического пояса» сможет активизировать сотрудничество в ЦА.

В Китае мы видим другую, в основном противоположную геополитическую асимметрию: бурное развитие прибрежного Востока и отставание континентального Запада (Синьцзяна и Тибета). Порты Южно-Китайского и Желтого морей стали основными экспортно-импортными «окнами», в том числе и для морского снабжения страны энергоносителями из Ближнего Востока. Но у КНР нет достаточно свободных, «нестесненных» выходов в море, дающих возможность эффективно использовать тихоокеанские пути, как, например, у России. Соседство островных и полуостровных государств (Япония, Филиппины, Индонезия, Малайзия, Вьетнам, КНДР, Южная Корея), а также квазигосударства Тайвань, узкие проходы между островами – все это серьезно ограничивает использование КНР морских маршрутов. На пути к ближневосточной нефти немало хлопот доставляют пираты. Кроме того, сильный ВМФ США контролирует данное морское пространство, защищая интересы своих союзников с помощью авианосцев и военных баз. КНР необходимо в стратегическом плане и экономически выгодно развивать свой «запад», активнее использовать дальневосточные порты России, диверсифицировать поставки энергоносителей с помощью России и ЦА.