Читаем Политические клубы и Перестройка в России. Оппозиция без диссидентства полностью

Многие неформалы первой когорты довольно рано и серьезно вовлеклись в политическую деятельность вне официальных структур. Такое дистанцирование от «системы» тем не менее не помешало им задействовать все доступные ресурсы, чтобы поступить в лучшие вузы и получить наиболее выгодное распределение. Под воздействием противоречивых установок (социальная интеграция, с одной стороны, дистанцирование от режима – с другой) они избрали двойственный путь:

Жить и процветать в Системе казалось постыдным, сшибаться в лоб – безнадежным и бессмысленным, отъезжать – банальным и не совсем приличным. Приличным выбором казалось жить слегка на отшибе, во «включенно-выключенном» состоянии, отчасти во внутренней эмиграции, отчасти в не до конца переваренных Системой сферах деятельности. Но соблазн социального успеха и страх аутсайдерства были, если честно, равноправными элементами той жизни. Ежедневно приходилось идти на компромиссы, о которых не принято было рассказывать друзьям. Этой ситуации – при нашей жизни – не было видно конца[76].

Склонность, которую питали эти акторы к местам параллельной политической социализации, объясняется тремя факторами: во-первых, самой их восходящей социальной траекторией; во-вторых, особой динамикой вузовской среды 1970-х годов, где параллельная политическая активность становилась все более распространенной практикой; и наконец, принадлежностью к очень политизированным семьям, которые способствовали их раннему вовлечению в политику вне официальных сфер. Индивиды, проявлявшие активность в средах инакомыслия во время учебы и по ее окончании, с большей вероятностью попадали в неформальные перестроечные клубы. В нашей работе мы стремимся понять, каким образом эти будущие неформалы включали данные места политической социализации в свои университетские, а затем профессиональные траектории и как они конструировали с их помощью свое собственное отношение к власти.

Семейное наследие, способность выбирать позицию и идти на риск

Студенческие годы – тот отрезок биографии, на котором особенно хорошо просматриваются как семейное происхождение акторов, так и профессиональные перспективы, которые им открываются (поле биографических возможностей). Именно тогда задействуется и переопределяется семейное наследие, и тогда же большинство неформалов первой когорты усваивают «девиантные» политические практики. В вузовскую среду все больше проникают политические явления, выходящие из-под контроля официальных организаций (в ней возникают диссидентские круги и все более многочисленные студенческие группы, независимые от комсомола).

Университетскую карьеру, то есть последовательные «занятия позиций и перемещения», следует рассматривать в историческом контексте, поскольку социальное пространство, в котором разворачиваются биографические траектории, «само, в свою очередь, находится в постоянном становлении и трансформации»[77]. В период с 1965 по 1980 год, когда поколение, рожденное в 1948—1964 годах (центральное ядро первой когорты), начинает учебу в вузах, функции и очертания института высшего образования претерпевают глубокие изменения. Речь идет уже не о всеобщей социальной мобильности, а скорее об удержании позиций, достигнутых родителями после Второй мировой войны: вузовский диплом призван легитимировать вхождение семьи в ряды интеллигенции, начавшееся одним или двумя поколениями раньше. Но это социальное воспроизводство происходит в ситуации острой конкуренции, поскольку неформалы первой когорты принадлежат к многолюдным послевоенным поколениям.

Чтобы лучше понять стратегии по отношению к высшему образованию, мы разделили все траектории по трем типам достижения позиций, к которым акторы стремятся: достижение позиции через выбор вуза, особенно точно характеризующее семейную позицию в социальном пространстве; выбор той или иной профильной специализации, который демонстрирует склонность будущих неформалов к дисциплинам, имеющим отношение к политике, но не ведущим к партийной карьере; и наконец, вхождение в политическую активность вне официальных рамок.

Престижные вузы

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казней
100 великих казней

В широком смысле казнь является высшей мерой наказания. Казни могли быть как относительно легкими, когда жертва умирала мгновенно, так и мучительными, рассчитанными на долгие страдания. Во все века казни были самым надежным средством подавления и террора. Правда, известны примеры, когда пришедшие к власти милосердные правители на протяжении долгих лет не казнили преступников.Часто казни превращались в своего рода зрелища, собиравшие толпы зрителей. На этих кровавых спектаклях важна была буквально каждая деталь: происхождение преступника, его былые заслуги, тяжесть вины и т.д.О самых знаменитых казнях в истории человечества рассказывает очередная книга серии.

Елена Н Авадяева , Елена Николаевна Авадяева , Леонид Иванович Зданович , Леонид И Зданович

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций

В монографии, приуроченной к столетнему юбилею Революции 1917 года, автор исследует один из наиболее актуальных в наши дни вопросов – роль в отечественной истории российской государственности, его эволюцию в период революционных потрясений. В монографии поднят вопрос об ответственности правящих слоёв за эффективность и устойчивость основ государства. На широком фактическом материале показана гибель традиционной для России монархической государственности, эволюция власти и гражданских институтов в условиях либерального эксперимента и, наконец, восстановление крепкого национального государства в результате мощного движения народных масс, которое, как это уже было в нашей истории в XVII веке, в Октябре 1917 года позволило предотвратить гибель страны. Автор подробно разбирает становление мобилизационного режима, возникшего на волне октябрьских событий, показывая как просчёты, так и успехи большевиков в стремлении укрепить революционную власть. Увенчанием проделанного отечественной государственностью сложного пути от крушения к возрождению автор называет принятие советской Конституции 1918 года.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Димитрий Олегович Чураков

История / Образование и наука