Политические мыслители

все, что необходимо ведет к сохранению и улучшению его жизни¹⁹⁶. Этим естественное добро отличается от нравственного, которое состоит в сообразности действий разумных существ с общим законом. Но так как закон всегда имеет в виду какое-нибудь естественное благо, общее всем, то понятие о нравственном добре окончательно сводится к добру естественному. Отсюда можно видеть, как несправедливо мнение Гоббса, который добром считает то, что составляет для каждого предмет желаний. В действительности вещь не потому считается добром, что человек ее желает, но она желательна, потому что она добро, то есть» что она сохраняет природу человека¹⁹⁷. Из этого ясно также, что понятия о добре и зле необходимы и неизменны, ибо вещи производятся, сохраняются и разрушаются посредством известных движений, а движения зависят от своих причин в силу необходимых геометрических теорем; поэтому, если теоремы справедливы, то и действия естественного добра совершенно непреложны¹⁹⁸.

И здесь опять мы можем заметить, что у Кумберланда, так же как у Гоббса, все нравственные понятия приводятся к сохранению природы и к механическим движениям. В подтверждение своих взглядов Кумберланд ссылается даже на гипотезу Декарта, который рассматривал вселенную как машину, в которой все изменения происходят в силу законов движения¹⁹⁹. Но в отличие от Гоббса, Кумберланд не ограничивает своей теории самосохранением единичных существ. Он прямо возвышается к общей системе движений, в которой целое сохраняется совокупным действием частей и, наоборот, сохранение частей зависит от сохранения целого. Природа, говорит он, у всех людей одна; поэтому и понятия о естественном добре, то есть о причинах, сохраняющих природу, одинаково прилагаются ко всем. Кроме того, как движения телесных частид распространяются на соседние тела, так и действия человека могут иметь последствия не только для него самого, но и для других. Несмотря на ограниченность своих сил, человек может делать добро другим. Отсюда естественным путем возникает в разуме понятие об общем благе, которое производится

С. 203

действием многих сил. Отсюда и необходимое заключение, что величайшее благо есть благо целого, в котором содержится благо частей²⁰⁰.

С другой стороны, так как тела, которые производят движения, а потому и принадлежащие им силы, ограничены, то мы заключаем, что есть вещи, которые находятся, и другие, которые не находятся в нашей власти. Из этого мы выводим: 1) что та, чего мы не в состоянии сами для себя сделать, может быть выполнено действиями других, а так как вследствие той же ограниченности наших сил мы не можем вынудить содействие, то остается искать доброжелательства других посредством обмена услуг; 2) для того, чтобы приобретенная вещь была полезна известному лицу, необходимо, при ограниченности наших сил и средств, чтобы само употребление ее было ограничено в пользу этого лица. Отсюда разделение вещей, составляющее начало собственности. Это разделение требуется общим благом, от которого частное право заимствует всю свою силу. Только вследствие этого каждый получает право называть известные вещи своими²⁰¹.

Из всех этих понятий, которые необходимым образом запечатлеваются в уме человека, мы можем вывести те правила, которыми человек должен руководствоваться в своих действиях. Надо: 1) воздерживаться от нанесения другому вреда, в его лице или имуществе; 2) надо всеми силами содействовать достижению высшей цели – общего блага²⁰². Эти правила могут быть сформулированы в виде общего закона, что сохранение частей зависит от сохранения целого, или что благо частей заключается в благе целого, положения, имеющего такую же достоверность, как математические аксиомы²⁰³.

Этот закон, выведенный из рассмотрения общей системы вселенной и взаимного отношения ее частей, открывается еще яснее из природы человека в отдельности. Человек есть животное, одаренное разумом. Он состоит из души и тела. Если мы взглянем на основные свойства этих обеих составных его частей, то убедимся, что сама природа делает его существом общежительным. Разум есть способность обобщения: он дает

С. 204