Политические племена

Неясно, возможно ли это в наше время ярости. Во время избирательной кампании 2016 года среди сторонников Трампа был популярен мем, изображавший европейских иммигрантов начала 20 века с нижеследующим текстом: «ОНИ ПРИЕХАЛИ СТАТЬ ЧАСТЬЮ АМЕРИКАНСКОЙ МЕЧТЫ. ЕВРОПЕЙСКИЕ ХРИСТИАНЕ СОЗДАЛИ ЭТУ НАЦИЮ. ОНИ ПРИЕХАЛИ СЮДА НЕ НЫТЬ, СИДЕТЬ НА ВЕЛФЕРЕ, ВЕСТИ ДЖИХАД И ЗАМЕНЯТЬ АМЕРИКАНСКУЮ КОНСТИТУЦИЮ ШАРИАТОМ». Это трайбализм. Он создаёт в пределах Америка добродетельных Нас и демонизированных Их. Мягко говоря, такое видение американской мечты неприемлемо для половины страны – и оно не задумывалось как таковое.

Но то же самое верно и для другой стороны. Прогрессистский заголовок после выборов 2016 года гласил: «НАРРАТИВ О «БЕЛОМ РАБОЧЕМ КЛАССЕ» - ЭТО ТОЛЬКО РАСИСТСКИЙ ЭВФЕМИЗМ» - взгляд, широко распространённый. Ведётся политический блог под заголовком «Америка, земля угнетённых, дом трусов», который утверждает, что «Америка не является ни землёй свободных, ни домом отважных. Это земля угнетения для всех, кто не является белым, богатым мужчиной-христианином». По мнению режиссёра Майкла Мура, США – «страна, построенная на геноциде и спинах рабов». И Тони Моррисон, один из популярнейших писателей Америки, считает, что «В отличие от любой европейской нации США сохраняют белизну своей объединяющей силой». К сожалению, в утверждениях Мура и Моррисона есть зерно правды. Но если Америка – это просто земля угнетения, основанная только на геноциде и белом супремасизме, трудно понять, почему за Америку стоит сражаться.

Нынешние исповедники политического трайбализма, как слева, так и справа, думаю, что защищают американские ценности, но на деле они играют с ядом. Америка перестанет быть Америкой, перестанет быть супер-группой если мы будем определять нашу идентичность в терминах «белизны», «англо-протестантизма», «европейского христианства» и любого другого термина, не включающего в себя все религиозные и этнические группы. Но Америка перестанет быть Америкой если достаточное количество наших сограждан начнёт верить, что наша страна и её идеалы – это ложь. Есть разница между утверждением, что Америка не смогла жить согласно своим идеалам, когда и по сей день существует вопиющая несправедливость, и утверждением, что принципы, которые гипотетически, объединяют нас, есть всего лишь маскировка угнетения.

Опасность, стоящая сегодня перед нами, заключается не только в том, что Америка не смогла жить согласно своим идеалам, но в том, что американцы могут перестать верить в эти идеалы или прекратят бороться за них. Двумя сторонами одной медали являются как растущее среди левых убеждение, что американский идеал всегда был ложью, так и растущее среди правых убеждение, что американский идеал всегда соответствовал действительности – и уже был достигнут.

Через несколько месяцев после выборов 2016 года один из моих студентов рассказал мне одну из самых замечательных историй, что я когда-либо слышала. Джованни был самого скромного происхождения. Ребёнком он жил вместе со своими мексикано-американскими родителями в фургончике, торгующим тако, до того, как они переехали в дом на колёсах за 1800 долларов. Он рассказал мне о пожилой парочке белых пенсионеров из Луизианы (назову их в этом рассказе Вальтер и Ли Энн Джонс), которые жили в том же трейлерном парке, что и семья Джованни. Джованни говорил, что Джонсы были добры к ним с первого дня: «Вальтер помог нам поставить наш фургончик с тако и приносил мне и моей сестре сладости из местного пункта выдачи еды, где он волонтёрил, развозя еду на своём грузовом пикапе. Неоднократно на день Благодарения он дарил нашей семье индейку, которую тоже брал из пункта выдачи еды. Также Вальтер любил огнестрельное оружие и сказал, что будет защищать нас, если кто-нибудь будет нас обижать: «…Здесь много плохих людей, но пусть они попробуют до вас докопаться. Они пожалеют об этом»».

Но десятилетие спустя, во время выборов 2016 года, Джованни понял, проанилизировав посты Джонсов на фейсбуке, что у Вальтера и Ли Энн твёрдые расистские взгляды. Но, по мнению Джованни, Джонсы «воплощали критический парадокс, на который прогрессисты часто не обращали внимания или отбрасывали в сторону, к собственной невыгоде». Несмотря на расистское отношение к «безликим смуглым людям». Джонсы «относились к моей семье с исключительной любовью и уважением, несмотря на наше иммигрантское происхождение и статус иммигрантов. Фактически, Джонсы относились ко мне и к моей сестре как к приёмным внукам. Более того, пункт выдачи еды, где Вальтер был волонтёром, обслуживал в первую очередь чёрную общину. Я был непосредственным свидетелем радости, которую испытывал Вальтер, помогая этой общине».