Политические работы 1895–1919

Они точно знали, что достижение этой цели безусловно зависело не от них одних. Очень часто мне доводилось слышать такие высказывания из их среды по случаю большого переворота 1878 года[54]: «Разрушить партию, находящуюся в таком критическом состоянии, как наша, или же сделать невозможным ее дальнейшее существование — для этого особенного политического искусства не требуется. Но когда так поступают, бывает невозможно вновь создать другую значительную партию, занимающуюся чисто конструктивной работой, — но приходится обращаться к системе узких политических интересов и патронажных подачек, и все–таки надо смиряться с тяжелейшими политическими потрясениями». Как уже говорилось, можно как угодно оценивать позиции национал–либеральной партии по ряду частных вопросов, однако в конечном счете именно благодаря ее инициативе утвердились и сам конституционный пост рейхсканцлера (предложение Беннигсена), и единство гражданского права (предложение Ласкера), и Имперский банк (предложение Бамбергера), и вообще большинство всевозможных и даже сегодня оправдывающих себя на деле значительных имперских институтов. Легко задним числом критиковать тактику этой партии, постоянно рассчитывавшую на тяжелое положение по сравнению с самим Бисмарком. Можно списать ответственность за потерю ее позиций на естественные трудности партии, столь чисто политически ориентированной и при этом все–таки отягощенной устарелой экономической догматикой в отношении хозяйственных и социально–политических проблем; хотя в консервативных партиях в этом отношении дела, в конечном счете, обстояли отнюдь не лучше. Противоречие между конституционными устремлениями национал–либералов после 1866 года и целями Бисмарка заключалось в тогдашних унитаристских — в духе Трейчке — идеалах этой партии (от которых мы, между тем, отказались частично по причинам, носящим исключительно внешнеполитический характер), а не, как любят говорить, в ее «близорукости». Как бы там ни было, последующее развитие доказало полную правоту основополагающих политических предпосылок их поведения.

Национал–либералы не сумели осуществить избранную ими политическую задачу и в конечном итоге оказались сломленными не по объективным причинам, а из–за того, что Бисмарк был не в состоянии терпеть рядом с собой на одну самостоятельную, т. е. действующую сообразно собственной ответственности, силу. Это касалось и министерств. Некоторым парламентским политикам предлагалась работа в министерствах; однако всем им довелось лично убедиться в том, что Бисмарк уже заранее благоразумно принимал меры, рассчитанные на то, что ему всегда удастся сместить нового сотрудника благодаря чисто личной дискредитации (это, а не что–либо иное, послужило, в конечном счете, и причиной отвода кандидатуры Беннигсена). То же и в парламенте: вся политика Бисмарка исходила из того, чтобы не давать консолидироваться ни одной сильной и поэтому хоть как–то самостоятельной конституционной партии. Главными средствами, позволявшими ему осуществлять свои планы — наряду с в высшей степени умышленной и ловкой эксплуатацией таможенно–политических конфликтов интересов — были, прежде всего, военные проекты и закон о социалистах.