Политический человек. Социальные основания политики

Пожалуй, самый важный аргумент против тезиса, что нацизм развивался в первую очередь как движение либеральной мелкой буржуазии, состоял в следующем: фактически едва ли не главным источником первого большого прироста электоральной силы нацистов (между 1928 г., когда они получили 2,6 % голосов, и 1930 г., когда им удалось завоевать уже 18,3 % электората) были люди, которые ранее вообще не голосовали. За время между двумя названными избирательными кампаниями доля неголосующих резко сократилась: от 24,4 % из числа тех, кто имел право голоса, до 18 %, и этот факт привел многих к заключению, что очень большая часть прироста голосов, поданных за нацистов, исходила от людей, традиционно безразличных к любым выборам, и от молодых избирателей, которые голосовали впервые[241]. Самое исчерпывающее и всестороннее критическое рассмотрение классового анализа германских выборов принадлежит американскому социологу Рейнхарду Бендиксу, высказавшему мысль о таком процессе роста электоральной поддержки нацизма, в котором средний класс следовал в своем голосовании в пользу нацистов за новыми избирателями: «Важность двух групп избирателей: недавно впервые получивших право голосовать, а также тех, кто ранее был политически апатичен, – ставит под сомнение бытующую концепцию фашизма как движения среднего класса. Невозможно отрицать, что опасения выходцев из среднего класса за свою экономическую безопасность сыграли важную роль для завоевания власти нацистами – в качестве вторичной реакции. Вместе с тем следует скорее утверждать, что радикализация электората возникла среди тех, кто ранее никак не участвовал в партийной политической жизни и кто, вероятно, пришел в нее из самых разных социальных групп, а также что существенная поддержка тоталитарного движения представителями среднего класса и членами других социальных групп возникла впоследствии из их надежды на облегчение страданий от экономических бед и из желания извлечь какую-либо пользу от поддержки победоносного движения»[242].

Указанный тезис бросает вызов классовому анализу нацизма и противоречит тем выводам общего характера о росте новых социальных движений, которые были представлены в предыдущей главе при обсуждении авторитаризма рабочего класса. Такой анализ наводит на мысль, что большинство всевозможных изгоев и лиц из апатичных сегментов населения может быть привлечено экстремистскими и авторитарными партиями к активным политическим действиям только после того, как такие партии становятся крупными движениями, а не в тот период, когда они еще находятся на этапе своего становления и первоначального роста. Для поддержания нового небольшого движения требуется относительно сложное и долгосрочное представление о политическом процессе, которого не в состоянии достичь невежественные и апатичные люди, к тому же сильно сомневающиеся в своей экономической безопасности. Эта логика должна распространяться в том числе и на нацистов, а статистический анализ зависимости между уменьшением доли не участвующих в голосованиях и ростом германского нацизма указывает, что фактически так оно и происходило.

Мнение Гайгера, Бендикса и других ученых, пришедших к выводу, что на первых порах нацисты получали поддержку от тех, кто традиционно вообще не голосовал, основывалось на относительно полных результатах выборов, которые показывали огромное увеличение количества голосов, поданных за нацистов, и одновременно с этим внезапное участие в голосовании четырех с лишним миллионов людей, перед этим вообще не ходивших ни на какие выборы. Но если разбить по избирательным округам данные об изменениях в долях тех, кто ранее вообще не голосовал и кто голосовал за нацистов, то мы фактически обнаруживаем маленькую отрицательную ранговую корреляцию (-0,2) между процентом увеличения голосов за нацистов и увеличением пропорции голосовавших в общей численности электората. Можно сформулировать этот тезис более ярко и зримо: в тех всего лишь пяти избирательных округах, где прирост голосования за нацистов в период между 1928 и 1930 гг. превысил средний такой прирост для всей Германии, наблюдалось также непропорционально большое увеличение численности электората. В двадцати двух из тридцати пяти общенациональных округов имела место отрицательная зависимость, т. е. либо прирост общего числа голосующих был невысок, а увеличение голосования за нацистов оказалось значительным, либо наоборот. Таким образом, имеющиеся свидетельства об уменьшении количества неголосующих в период между 1928 и 1930 гг. не ставят под подозрение классовый анализ нацизма[243].