Политический сыск, борьба с террором. Будни охранного отделения. Воспоминания

Я помню, как примерно в 1900 году два губернатора из поволжских губерний жаловались на деятельность еврейских посредников и монополистов в одном из районов. Честные русские торговцы едва могли вернуть свое, так как низкие цены удерживала группа еврейских спекулянтов, которые смогли избавиться от всех конкурентов. Таким образом, у губернаторов не оставалось другой возможности (что они с сожалением отмечали), как только прекратить такую практику, так как на Руси правительство управляло на основе законов – властям не позволялось делать что-либо, не разрешенное законом, однако некоторые действия можно было запретить. В России притесняли евреев, но, к сожалению, не так эффективно, как следовало. Правительство искало способ защитить крестьян от безжалостной эксплуатации со стороны евреев, но его действия не приносили плодов, так как, несмотря на все запреты, евреи уезжали из маленьких городов в сельскую местность и там скупали урожай, используя самое жестокое ростовщичество. Они были готовы к подобным занятиям, но физическим трудом заниматься не желали. Равным образом я никогда не встречал еврея, находящегося в услужении.

Еще один вопрос, который неоднократно обсуждался, – военная служба. Евреи не хотели служить в армии, и во время призыва полиция должна была проводить целую кампанию против тех еврейских врачей, которые за большое вознаграждение всегда готовы были найти у своих единоверцев какие-нибудь болезни, например воспаление уха или хроническое заболевание колена. Популярным изобретением было ношение слишком сильных очков, что вело к временным проблемам со зрением. Военные врачи, надо признать, недолго давали себя дурачить и были особенно внимательны, когда дело касалось евреев, поэтому во многих случаях они с успехом обнаруживали симуляцию.

Ряд судебных дел, возбужденных в подобных случаях, побудил евреев к поиску других способов избежать военной службы. Чаще всего они стремились уехать за границу. Так как разрешение властей на это получить было не так-то просто, они тайком бежали в Австрию. Скоро возникла новая профессия, которой, конечно, занимались только евреи: возникли тайные эмиграционные конторы, которые тесно сотрудничали с контрабандистами, живущими рядом с границей. Последние прекрасно знали все тропинки, по которым можно было незаметно провести группу дезертиров в Австрию. Чтобы прекратить это, Министерство внутренних дел издало предписание, по которому евреи, уличенные в контрабандном вывозе из страны молодых людей призывного возраста, подлежали выселению из приграничных областей.

Через несколько лет, однако, возникло движение, поощряющее эмиграцию еврейских семей в Америку. Это делалось при помощи фальшивых документов и другими нелегальными способами. Именно Соединенные Штаты оказались наиболее привлекательными для российских евреев, надеявшихся обрести свободу и найти возможность быстро разбогатеть. Скоро, однако, стала видна и другая сторона медали. В Америке любой, кто хочет получать деньги, должен заработать их – в этом отношении янки не допускают никаких компромиссов. В этой стране уже долгое время существовал определенный тариф для оплаты труда маклеров, посредников и других агентов, поэтому люди данной профессии не могли быстро и без усилий заработать большие деньги, как они легко делали это в России, где имели дело с невежественными крестьянами.

Поэтому там скоро набралось множество евреев, пламенно желавших вернуться в Россию. Притеснения царской власти теперь казались им более желанными, чем «свобода», которая царила в Америке. Эти настроения стали столь сильны, что Американский еврейский комитет (Council of Jewish People) в Нью-Йорке был вынужден начать деятельность по возврату желающих в Россию.

Во главе этого комитета стоял врач из России Яков Шиф, который одним из первых покинул родину. Он оказывал множество ценных услуг своим единоверцам и положил начало той активной еврейской политике, которая позже привела к далеко идущим и гибельным последствиям.

Комитет начал тогда выяснять у российского правительства его отношение к возвращению российских евреев. Эти беглецы стали уже американскими гражданами и в России могли требовать соблюдения всех прав для американских граждан и, следовательно, не подпадали под специальные законы императорской России против евреев. Наше Министерство внутренних дел, однако, сразу же уловило опасность, которой грозило принятие этого положения. Под защитой своего американского гражданства возвратившиеся евреи могли бы безнаказанно делать множество вещей, которые законодательство империи стремилось предотвратить. Руководствуясь этими соображениями, министерство ответило, что власти не станут принимать во внимание американское гражданство возвращающихся эмигрантов и будут обращаться с ними точно так же, как с российскими подданными.