Политическое животное

– Только надо с ним… с ним поговорить. – Радости в ее голосе явно поубавилось.

– Пообщаемся, – нарочито спокойно повторил я.

Мы допили сидр, и с утра это оказалось серьезной порцией спиртного – я был навеселе, а она заметно опьянела, поэтому мы решили погулять и где-то пообедать. Я оставил рюкзак, теплую куртку на полу у окна и отправился на улицу ждать ее. Я смотрел на довольную кошачью морду – огромный кот рассчитал все верно, ему не пришлось двигаться, он сидел там же на перилах и грелся на солнце. Открылась дверь, и я поднял голову. Она переоделась – широченные свободные штаны, зеленая рубашка и вязаная жилетка. В столице сейчас пришлось бы одеться гораздо теплее. Она неверными шагами спустилась по винтовой лестнице и чуть не упала в самом конце, но я уже держал ее под руки. Очень хотелось есть.

– Я хочу мороженого! – Слова она старалась произносить очень четко. Мы вышли из подворотни – правее подворотни был небольшой магазин. Мы зашли в него, и она сразу зацепила полку с леденцами – блестящие упаковки посыпались на пол, а мы бесстыдно заржали. Охранник скорчил недовольную гримасу, но настроен был добродушно, и я просто потянул ее дальше. Мы застыли над витриной с мороженым. Она положила руки на стекло и медленно сказала:

– Хочу… шоколадное. В… вафельном стаканчике!

Я с грохотом двинул стеклом и достал из холодильника два рожка, взял мороженое в одну руку, а художницу – в другую. Втроем мы подошли к кассе – я, рожки и художница. Я шлепнул мороженым по прилавку, и продавщица как-то брезгливо рассчитала нас. Мимо леденцов в этот раз мы прошли без приключений, но на выходе она зацепилась за порог, и я опять поймал ее. Мы вышли на улицу, и я разорвал обертки. Она откусила большой кусок и, широко открыв рот, остановилась, дирижируя руками – ей казалось, что так мороженое растает скорее. Так мы и шли – я держал ее за руку, а она болталась рядом с широко открытым ртом. Утро уже сменилось днем, и солнце заметно припекало, хотелось есть, и лучше – горячего супа. Сразу напротив, через дорогу, я увидел дешевую пивнуху, за ней был магазин каких-то постельных принадлежностей, потом магазин взрослых игрушек и заведение с итальянским названием. Выглядело оно многообещающе, и я взял курс на средиземноморскую кухню.

Мы завалились внутрь и расплылись на диване, сделав заказ. Нам быстро принесли сырный суп, какую-то закуску с итальянским названием и что-то еще, что мы нашли в меню.

– Кажется, я протрезвела, но меня еще качает, – смущенно сказала она. – Я сейчас вернусь. – Она перелезла через меня, косички легли мне на руки, и я удивился, какую тяжесть выдерживает ее голова. Я хлебнул еще супа и достал телефон. Набрал номер рыжей и приложил трубку к уху. Пошли гудки, но почти сразу она скинула вызов. «Перезвонит», – решил я и вернулся к супу. Я высыпал в тарелку все оставшиеся сухари и увидел, что косички спешат ко мне из другого конца зала. Она подошла, загадочно улыбаясь, и полезла через меня. Я покачал ее на коленях, она что-то невнятно прогудела и уткнулась в тарелку. Неожиданно выпрямила спину и, глядя перед собой, негромко спросила:

– Ты уже сейчас остаешься, или еще надо уехать?

– Уже сейчас остаюсь, – сказал я и положил ладонь ей на спину.

– Тогда говори с ним и занимай свободную комнату, – сказала она в пространство перед собой.

Чуть ниже затылка есть такая точка – если на нее положить ладошку, то сразу становится тепло, даже если вокруг мороз и ветер. Я пробрался рукой под косички и крепко прижал ладонь чуть ниже ее затылка.

– Погуляем, поговорю с ним и останусь у тебя.