Политика благочестия. Исламское возрождение и феминистский субъект

Важной особенностью критики секуляризации египетского общества со стороны движения при мечетях оказывается фокус на трансформации понимания и совершения богослужения (‘ibādāt) в модерный период. Участницы утверждают, что ритуальные действия в массовом представлении все более приобретают статус традиций или привычек, своего рода «мусульманского фольклора», воспринимаемого как форма развлечения или средство демонстрации религиозно-культурной идентичности. Такое положение вещей, с их точки зрения, ведет к упадку альтернативного понимания богослужения, в соответствии с которым ритуалы служат средством обучения и реализации благочестия в полноте человеческой жизни. Одной из целей этого движения является восстановление такого понимания через обучение женщин навыкам, необходимым для данной практики.

Вот как Фатма, активная участница движения, выражает эту широко распространенную позицию. Ей почти тридцать, и вместе со своим отцом она является одним из трех кормильцев в семье из десяти человек. Несмотря на длинные рабочие смены, Фатма находит время регулярно посещать уроки в мечети. Она убеждена, что вовлеченность в движение научило ее тому, что на самом деле означает благочестие. В интервью она высказала свои опасения по поводу фольклоризации ислама:

Государство и общество стремятся свести ислам к фольклору, как будто это просто собрание церемоний и обычаев, как лампы на дверях или печенье на Рамадан, или есть мясо в al-‘īd al-kabīr [застолье после завершения Рамадана][154]. Просто церемонии, [mujarrad al-manāsik], не связанные с остальной жизнью.

Видя мое недоумение, Фатма спрашивает: «Ты проводила Рамадан в Каире?» Я кивнула. Фатма продолжила:

Значит, ты знаешь, что происходит в Рамадан в Каире[155]. Ты, наверное, знаешь поговорку на разговорном арабском, что на треть Рамадан состоит из печенья, на треть из расходов [на еду и одежду] и на треть из родственников [приезжающих в гости][156]. Где в этой поговорке [qual] служение Богу? Специальные программы каждый вечер идут по государственному телевидению, где показывают все запретное в исламе, харам. Все общество словно только тем и занимается, что весь день готовит еду и празднует вечером, — а это противоречит реальному смыслу и духу Рамадана. Если бы не уроки [durūs] в мечетях, на которые я начала ходить два года назад, я бы так и думала, как другие, что Рамадан — это про отказ от еды днем и обжорство вечером и походы на рынок или в аль-Хусейн [район вокруг гробницы Хусейна, где по вечерам в Рамадан собираются многие египтяне].

На мой вопрос, как она понимает «настоящий смысл и дух Рамадана», Фатма объяснила, что он предполагает различные стратегии поведения, которые мусульмане должны усваивать, когда постятся. Это поведение раскрывает смысл поста более полно, оно, например, включает воздержание от гнева и лжи, избегание предметов, разжигающих аппетит (как сексуальный, так и гастрономический), подразумевает особое усердие в молитве. Не идет речи о том, что в Рамадан нельзя печь печенье или украшать дом, по ее словам, празднование Рамадана относится к «благим делам» (al-a‘māl al-ṣāliḥa), поскольку оно является следованием примеру Пророка и его сподвижников. В народных празднованиях теряется, по мнению Фатмы, понимание, что соблюдение поста необходимо для добродетельной жизни (того, что она называет «реализацией благочестия» — taḥaqīq al-taqwa). «Пост — не только воздержание от еды, — объясняет она, — но и условие, при котором мусульмане тренируют добродетели [faḍā’il] терпения [ṣabr], доверия Богу [tawakkul], воздержания от мирских наслаждений [zuhd] и так далее». С ее точки зрения, соблюдение поста, не ведущее к приобретению этих добродетелей, и превращает пост из религиозного в фольклорный обычай.

Беспокойство Фатмы разделяют в мечетях. Хадджа Нур несколько лет преподавала в мечети Нафиса, а сейчас дает уроки в другой мечети небольшим группам женщин. С характерной для нее ясной манерой изложения она вторит высказываемой Фатмой критике и приводит другой пример: