Политика постправды и популизм

¹⁵⁷ Зиновьев А. А. Русский эксперимент. М.: L'Age d'Homme — Наш дом, 1995. С. 30.

116

Стратегия сравнительного преимущества стала доминировать в России в постсоветский период идеологически и структурно и имеет сильные позиции в политико-экономической практике в настоящий момент. Принципы «Вашингтонского консенсуса» были провозглашены в качестве незыблемых условий для построения рыночной экономики и вхождения новой либеральной элиты в постмодерн Запада. Его постулаты легли в основу экономических знаний в системе среднего и высшего профессионального образования. «Это было не народное волеизъявление, не консенсус, но агония модели неудавшейся модернизации, вследствие которой мы оказались включенными в либеральный проект»¹⁵⁷, причем включены были в этот проект в качестве поставщика ресурсов. Политика либерализации перемещения капитала дала карт-бланш иностранным инвесторам на российском рынке, так как именно иностранные инвестиции обладают приоритетом в качестве источника развития. А условия низкого уровня инфляции для российского рынка, которое вынуждено выполнять правительство для привлечения иностранных инвестиций, лишает страну внутренних источников развития.

Всеобщая приватизация создала возможность ликвидации конкурентных отраслей российской промышленности. Практически была создана моносекторальная экономика на основе советского ТЭК (топливно-энергетического комплекса). Ликвидация промышленности, сведение отраслей ВПК (военно-промышленного комплекса) и АПК (аграрно-промышленного комплекса) к депрессивному состоянию привели к снижению уровня занятости населения, которая является одной из приоритетных задач здоровой экономической системы, а также сузили спектр экономического многообразия. Основные виды хозяйственной деятельности, характерные для российского суперэтноса, были сведены к минимуму. По словам политолога Вазгена Авагяна, был уничтожен экономический фундамент существования русского народа. «Главная особенность сырьевых экономик — крайняя ограниченность реальных рабочих мест. Реальных рабочих мест в РФ осталось (после интеграции в мировое хозяйство) примерно в 10 раз меньше, чем трудоспособного населения. Оставшиеся 9/10 остались в рамках социальной политики и в ведении „соцобесов“ всех видов... большая часть работающих в РФ — на самом деле не работающие в экономическом смысле слова, а клиенты систем социальной благотворительности»¹⁵⁸.

Для купирования этих колониальных препонов необходимы временные меры протекционистского характера: государственная поддержка отечественного производителя и защита его от внешней конкуренции. Эти меры могут эффективно обеспечить только мобилизационная экономическая модель с мобилизационно перераспределительной системой политического управления. В ноябре 2017 г. Президент России В. Путин анонсировал новый переход к мобилизационной модели экономики с привлечением хозяйственных субъектов различных форм собственности. Необходимо идеологически и институционально девальвировать последствия «политики постправды», выразившейся в виде «Вашингтонского консенсуса». Для этого требуется формирование новой модели государственной и территориальной идентичности русской нации как носителя новой великой цели цивилизационных масштабов, а не носителя потребительских ценностей третьесортного ранга.

В течение последних 10 лет происходит медленное изменение структуры экономики со смещением в сторону обрабатывающей промышленности. За период санкционной войны изменилась и структура экспорта к сведению его сырьевой доли максимум к 1/2. Осуществлены грандиозные инфраструктурные проекты. Россия практически перевооружила свои вооруженные силы на 2/3 новейшими образцами военной техники и вооружения, вернулась в клуб великих держав.

В этих условиях в перспективе Россия может отказаться от доллара как основы финансовой системы России, этого одного из обязательных и безальтернативных условий «Вашингтонского консенсуса». Именно робкие попытки дедолларизации и обретения экономического суверенитета С. Хусейном и М. Каддафи привели к их физической ликвидации и уничтожению их государств военной силой НАТО.