Политики, предатели, пророки

Сложно было бы представить себе народовольцев, ходатайствующих перед, скажем демократической Францией о наказании ненавидимого ими русского императора. Или большевиков, просящих парламент Англии вступиться за них перед Николаем Вторым или Столыпиным и, скажем, не давать тем визу на въезд в иные страны.

При этом и народовольцы, и большевики делали куда больше Немцова для свержения существовавших при них российских режимов. Потому, в частности, что они вели борьбу с властью всерьез — и рассчитывали на себя и на народ, а не на иностранные правительства. В первом случае — ты делаешь себя гражданином своей страны. Во втором — верноподданным чужого.

И даже если вспомнить призывы большевиков к поражению своего правительства в ходе Первой мировой войны, эти призывы никогда не были призывами к победе другого правительства — правительства Германии. Идея заключалась в том, чтобы привести к свержению правительств и правителей обеих воюющих стран — и повернув штыка против них, установить строй и власть своего народа. Немцов и его друзья как раз не чувствуют себя гражданами России, они чувствуют себя гражданами то ли мира, то ли Евросоюза.

И обращаясь к другим парламентам и правительствам, с одной стороны признают суверенитет последних и над собой, и над Россией. С другой — потому и обращаются, что стремятся к установлению в России не норм и законов, желаемых ее народом, а норм и законов, желаемых другими правительствами — то есть ограничения суверенитета России. Подчинения ее воле других государств и правительств. Народ своей страны они при этом из процесса принятия решений вообще исключают — и потому, что он их не поддерживает, и потому что они его за это ненавидят.

Они борются не за демократию, то есть возможность реализации в России воли народа, они борются за установление им комфортных порядков и подчинение ее чужой воле.

Поэтому, кроме того, что их инструмент — это элементарные доносы и стукачество, суть их действий — обыкновенный коллаборационизм. То есть служение иностранному государству в деле подчинения своей страны чужой власти.

Что же касается вообще метода лишения права на въезд в те или иные страны 60 граждан другой страны, находящихся на государственной службе на том основании, что они «возможно причастны» к чьей-то смерти на территории своей страны, причем обвинения, выдвинутого сомнительными лицами, ничем реальным не подтвержденного и не прошедшего процедуру судебного рассмотрения — это не только очередная откровенная наглость Европарламента, но и попытка вмешательство в дела другого государства.

Но этой наглости не существовало бы, если бы подобные Европарламенту инстанции не полагались на поддержку откровенно коллаборационистских групп, существующих в России и ведущих на ее территории деятельность, направленную против ее суверенитета.

Деятельность коллаборационистов и доносчиков.

Абажуры

Ульяна Скойбеда использовала образ, допускающий оспаривание, но в данной ситуации вполне оправданный. Не лови и не расстреливай СМЕРШ нацистских шпионов — возможно, Леониду Гозману не довелось бы родиться. А если бы он не родился — проблем не то что стало бы меньше — не он их все сотворил, таких как он много, — но грязи в жизни точно было бы меньше.

Кстати, защитники Гозмана, как политические, так и этнические, сами привязали образ абажура к теме антисемитизма и трагедии еврейского народа. Как верно напомнил в один из своих «Воскресных вечеров» Владимир Соловьев: нацисты делали абажуры не по этническому признаку — а по наличию красивой татуировки, — которые много чаще встречались у цыган и славян.

Сама же Ульяна этнический вопрос вообще не затрагивала. Она написала о предках современных российских либералов, а не о предках современных этнических представителей данного часто поминаемого ближневосточного этноса.

Если защитники Гозмана, устроившие по этому поводу истерику, сумели гипотетическое пожелание в адрес предков современных российских либералов (скорее должны были бы обидеться русские — их же либералов задели, не каких-нибудь израильских или японских), то могли они это сделать лишь в том случае, если полагают, что все современные российские либералы — представители исключительно данного этноса.

И тогда вообще возникают вопросы: например, каким образом все исключительно представители враждебного России идеологического направления являются исключительно представителями упомянутого этноса.

Но это — вывод защитников стаи «гозман-пусси», а не Скойбеды.

Правда все же нужно учесть и то, что те, кто себя сегодня в России называет и кого сегодня в России называют, в общем, вполне уважаемым и достойным именем «либералы» — вообще ни к какой ветви либерализма отношения не имеют, если называть вещи своими именами: исповедуемая ими имитация идеологии — лишь прикрытая отдаленно напоминающей либеральную лексикой идеология борьбы против России во всех ее проявлениях.