Политология революции

Большинство молодых людей, приехавших в Геную, были итальянцами, но из Франции, Греции, Великобритании, Испании и Германии также прибыли многотысячные подкрепления. Были представлены также радикальные группы из Восточной Европы, в том числе из России. Фактически из России прибыло два контингента. Один — в виде «официальной» российской колонны, организованной активистами «альтернативных» профсоюзов и Движением за рабочую партию.[396] Ядром этой группы была группа «Социалистическое сопротивление». Второй был организован активистами из Петербурга совместно с русскоязычными левыми из балтийских республик.

Саммит в Генуе обернулся беспрецедентным по европейским меркам насилием. После Генуи в течение двух недель Италия не могла прийти в себя. Насилие сопровождало все встречи международной элиты уже на протяжении двух лет, но это было нечто иное. В Праге участники событий говорили про «карнавальное насилие». Сражения с полицией как-то естественно перемешивались с театрализованным представлением, карнавалом, где розовые воздушные шарики взмывали над облаками слезоточивого газа. В Квебеке весной 2001 года катапульты стреляли в полицию плюшевыми мишками, а на повязках, которыми прикрывала лица молодежь, штурмующая полицейские заграждения, были нарисованы улыбки. Местная пресса помещала изображения щитов, противогазов и мотоциклетных касок в разделе моды.

В Генуе ситуация была качественно иной. 20 июля 2001 года на площади Кеннеди карабинерами был застрелен восемнадцатилетний демонстрант Карло Джулиани. Ожесточение нарастало с обеих сторон. Бронемашины таранили толпу. Молодежь громила витрины, поджигала автомобили, строила баррикады. Здесь, в отличие от Праги, не было безопасных зон, весь город превратился в огромное поле боя. Не только полиция жестоко избивала демонстрантов, но и сами молодые люди с яростью набрасывались на карабинеров, отставших от строя, били их ногами и палками. В ночь с 21 на 22 июля полиция ворвалась в помещение, где размещался Генуэзский Социальный Форум, избила и арестовала десятки людей. Число раненых исчислялось сотнями. Итальянский парламент был вынужден начать расследование действий полиции. Площадь Кеннеди, где погиб молодой человек, была стихийно переименована в «площадь Карло Джулиани».

Скандал, разгоревшийся в итальянском парламенте из-за зверства карабинеров, выявил, насколько лидеры левого центра были замешаны в подготовку репрессий. Когда оппозиционные депутаты потребовали от правительства Берлускони отчета, тот сослался на инструкции, которые подготовило для полицейских служб предыдущее правительство Романо Проди. Придя к власти, правые ничего не изменили, они даже не имели времени на то, чтобы вмешаться в подготовку саммита. Реакционеры лишь выполняли планы «прогрессистов».

Гибель молодого итальянца стала рубежом, за которым начинается совершенно новый этап противостояния. Карло Джулиани, застреленный карабинером, стал мучеником движения, а на итальянские власти обрушился шквал критики не только со стороны радикалов и профсоюзов, но и со стороны прессы. «Большая восьмерка» не получила того, ради чего ехала на саммит. Все внимание было приковано не к ней, а к побоищам на улицах. Однако движение протеста тоже не могло считать себя победителем. Дело не в том, что на сей раз (в отличие от Праги или Сиэтла) технически саммит сорвать не удалось. Важнее другое: битва в Генуе показала границы уличного протеста.

Дискуссия о тактике и стратегии движения после Генуи

Чем больше были масштабы движения в 1999–2001 годах, тем более мощные полицейские силы мобилизовались против него, тем серьезнее становилась эскалация насилия. Шон Хили (Sean Healy) писал на страницах «Green Left Weekly», что государственная власть применила против протестующих «классическую антиповстанческую стратегию».[397] С одной стороны, предпринимались попытки политически расколоть движение, противопоставив радикалов умеренным и выделив на первый план вопрос о насилии. Надо сказать, что этот вопрос действительно вызывал серьезные проблемы в движении, где многие оценивали деятельность склонных к насилию анархистов из «Черного блока» как откровенно провокационную.[398]