Политология революции

Пресса возмущалась, что сторонники WASG продолжают верить в государственный сектор экономики и предлагают обществу «рецепты позавчерашнего дня».[349] Любопытно, что в точно таких же выражениях были написаны и статьи некоторых левых авторов, которые видели в ПДС более современную силу. А восставших профсоюзных деятелей укоряли за то, что те повторяют «идеи вчерашнего дня».[350] Однако один из авторов либеральной «Die Zeit» Матиас Греффрат заметил, что успех левых обеспечен именно их возвращением к базовым ценностям, которые сохраняют свое значение «даже в эпоху глобализации».[351] Именно эти идеи, объявленные давно умершими, получили массовую поддержку населения, мобилизовали социальные слои, чувствовавшие себя преданными. Вдруг обнаружилось, что идеологическая гегемония неолиберализма рушится, что она является фикцией, которую удавалось поддерживать лишь благодаря сообщничеству самих «левых» идеологов и политиков. До определенного момента другие голоса и мнения просто не были слышны. Но теперь ситуация изменилась. В голливудском фильме «Матрица» герой неожиданно обнаруживает, что реальный мир устроен совершенно иначе, чем кажется ему и всем окружающим, что его мелкобуржуазное благополучие является всего лишь сознательно поддерживаемой иллюзией. В Западной Европе середины 2000-х годов наблюдался своего рода «эффект Матрицы». Обнаружилось, что в обществе все обстоит совершенно иначе, чем кажется.

Разумеется, Левая партия отнюдь не представляла собой радикальную альтернативу капитализму. Но она, как отмечала газета «Junge Welt», предложила то, чего в Германии уже много лет не видели: «Серьезную социал-демократическую программу для разрешения социальных конфликтов».[352]

Выборы 2005 года показали, с одной стороны, проблемы и противоречия Левой партии, а с другой, ее необходимость. Германские социалисты вновь оказались на развилке. Чем станет новая организация? Очередным медиа-проектом, направленным на продвижение во власть политических «звезд» – Лафонтена и Гизи? Или массовой демократической силой?

Будущее немецких левых теперь зависело не от партийных лидеров, заседающих в Бундестаге. Эти лидеры сделали все что 1 могли и хорошо продемонстрировали, чего они не могут или не хотят сделать. Но массы людей, поддержавших левых, либо отдавших – скорее всего в последний раз – свои голоса социал-демократам, были заинтересованы в другой политике, и сделать эту политику могли только сами, своими силами. Левая партия нуждалась в собственной, внутренней революции, в обновлении, которого могут добиться только рядовые активисты, уставшие от пошлой умеренности и бюрократической благопристойности. Для того чтобы победила революция в обществе, левое движение должно совершить революцию внутри самого себя.

Подводя итоги 2005 года, британская газета «Socialist If Worker», писала, что будущее немецких левых зависит «прежде всего от способности возглавить неизбежные выступления против правительства». Если этого не сделают левые, в выигрыше останутся крайне правые. «Этот вызов, ответить на который можно, лишь извлекши уроки из неудач 1920-х и 1960-х годов, стоит не только перед Левой партией в Германии. Он стоит перед левыми всей Европы».[353]

Вызов, который бросила политическому истеблишменту Левая партия, связан с серьезным моральным риском. Альтернатива, предложенная Лафонтеном и его коллегами из ПДС, безусловно, является реформистской, и она, несомненно, может потерпеть поражение. В том числе из-за умеренности, непоследовательности и слабости собственных политических вождей. Но появление Левой партии и ее успех радикально изменили обстановку в Германии и Европе: подорвана монополия неолибералов на парламентскую политику, впервые со времени русской революции мы видим массовый организованный выход активистов и функционеров из социал-демократической партии, их переход в более левую организацию. Это создает новую общественную динамику. Возникает новое массовое движение, причем оформленное политически. Да, оно не революционно. Но миллионы трудящихся – тем более в Западной Европе – не могут в одночасье стать революционерами. Левой партии еще предстоят серьезные испытания. Но она уже стала частью политического пейзажа современной Германии, Европы и мира.

Глава VII. Поколение Сиэтла

1990-е годы начинались как эпоха безраздельного и, как многим казалось, окончательного торжества неолиберального капитализма. Заканчивалось это десятилетие повсеместным бунтом против установившегося порядка, уличными столкновениями в американском Сиэтле, масштабными забастовками в Западной Европе и массовыми восстаниями в Латинской Америке.