Полицай

– К сожалению, Юрий Сергеевич, всё так как я вам говорю и Красная армия отступает. Вот какая хронология войны за этот месяц – 26 июня взят Минск, а это уже за старой границей. 14 июля взята Орша, а это практически граница Белоруссии и Смоленской области. Про Псков я сказал, он был взят в первой декаде июля, а значит, к этому времени немцы захватили всю Прибалтику и половину Украины. Киев пока наш.

– Что значит пока? – Вяло вскинулся Климов и беспомощно оглянулся на красноармейцев, считавших, что пока мы обсуждаем наши вопросы, они могут отдохнуть. Да и не слышали они нашего разговора, а то бы им было не до сна.

– Пока, Юрий Сергеевич, могу сказать только Пока. А на данный момент немцев остановили только под Смоленском и там идут очень тяжёлые оборонительные бои. А на остальных направлениях, немцы наступают. Конечно, не так стремительно, как в первые дни, но к сожалению наступают…, – я замолчал, молчал Климов, переваривая услышанное. И как я понял, он всё-таки вынужден был поверить моим словам, хотя бы частично.

– Это ж до Смоленска километров семьсот будет, – убито пробормотал Климов, – мы ведь хрен когда дойдём, если вообще дойдём…

Подполковник вновь замолчал и надолго, потом встрепенулся, всем телом повернувшись ко мне: – Так тогда и смысла нет идти на восток. Останемся и будем вместе организовывать партизанскую борьбу.

– Не получиться, Юрий Сергеевич, – сразу и сходу разочаровал его, чуть подправив своё заявление, – здесь и сейчас не получиться. Нету поддержки от местного населения. Тут советской власти и двух лет нету, да ещё колхозами напугали. А здесь люди привыкли веками жить своими хозяйствами. Так что пока немцы не начнут прижимать местное население, никакой поддержки здесь не будет. Вот на следующий год можно начинать.

Климов вспылил, но уже не так уверенно, запальчиво заявив довольно тихо, чтобы не слышали бойцы: – Это ты так заявляешь, потому что казак, да ещё от белых не отошёл и не знаешь возможностей советского народа, Советского Союза. Сейчас тогда у Смоленска станем, подтянем резервы, вдарим и к декабрю выгоним эту нечисть из страны. Как в Финскую войну. За полгода сделали финов.

– К сожалению, Юрий Сергеевич, вот только в декабре и вдарим, но только первый раз. И от Москвы отгоним и то только на 150-200 километров. А выгоним из страны только в сорок четвёртом году. – Климов резко вскинул голову и пристально посмотрел на меня. Я уж думал – сейчас он мне даст просраться. Но нет, сдержался, лишь спросил сдержано и с сарказмом.

– Откуда такая уверенность? Тоже от совинформбюро!?

Вдруг мне до жути захотелось поделиться с подполковником информацией о будущем. Сломать я его военным негативом не сломаю. Мужик он крепкий. А с другой стороны – А зачем ему это говорить? Но и я психологически устал, нося в себе такую информацию. Даже поделиться не с кем. И это очень здорово угнетало. А тут свой, офицер или как ещё пока в Красной армии говорят – красный командир. Вот расскажу, душу облегчу и ни чем не рискую. В лучшем случаи он надо мной просто посмеётся. Обзовёт деревенским дурнем. В другой крайности – смачно обматерит. Да даже если немцы его в плен возьмут и он расскажет об этом – ну кто ему поверит? Что какой-то парень из глухой провинции знает ход войны на целые годы вперёд!? А с третьей стороны – К чему разными бреднями, по их мыслям, к себе внимание привлекать? И правильней бы было промолчать. Но…, но прямо в заднице свербит, как хочется рассказать… Да и пошло оно всё…. Всё равно рано или поздно кому-то про это придётся рассказывать.

Поэтому начал мягко: – Да нет. Если об этом диктор по радио сказал – его после эфира мигом арестовали, чтобы панику не распространял… А вам, товарищ подполковник, интересно знать моё видение хода вот этой войны?

Климов, нахмурив брови, посмотрел на меня, потом оглянулся на кучку красноармейцев и позвал Назарова.

– Назаров, ну-ка встань рядом с Тимофеем. Теперь поглядите друг на друга. Назаров тебе сколько лет? 21? И тебе, Тимофей, тоже 21. Всё, иди Назаров, а мы тут продолжим разговор.

Сдержанно фыркнул, когда красноармеец снова удобно устроился среди товарищей: – Что!? Думаете потыкали носом в мой возраст. Типа, а что ты можешь мне, подполковнику, который оттарабанил в Красной армии двадцать лет, сказать – пацан? Назаров – Да. Он не сможет. Он кроме советских, пропагандистских штампов ничего нового не скажет. А я продукт другого воспитания и другого окружения, и вижу всё под другим углом. И могу очень интересные вещи рассказать. Если, конечно, хотите иметь немного больше информации? И политработников с особистами тут рядом нету. Так что можете спокойно послушать.

Подполковник скептически пожевал губами и с иронией в голосе, согласился: – Ладно, давай рассказывай про другой угол зрения. Любопытно.