Полицай

Но вот, в свете событий последнего месяца на таком далёком фронте, немного это светлое будущее слегка потемнело и пошатнулось. И уверенность превратилась из крепкой, немного в сомнительную, добавив изрядную толику тревожных раздумий. Правда, в открытую об этом никто не говорил и свои сомнения, если они возникали, вслух не высказывали – не дай бог, кто неправильно поймёт и потом косо все будут смотреть. Но на скамейке сидели свои, поэтому поговорив в который раз о преимуществах табака и минусах немецких сигарет, легко обсудив свои хозяйственные, зимние дела, отец открыто задал тревожащий его вопрос. И этот вопрос беспокоил не только отца, но и всех жителей хутора, который при немцах жил спокойно и зажиточно. Подавляющее большинство хуторских казаков служило в полиции. Либо здесь в опорном пункте, либо в городской полиции и своей службой, всё-таки помогали немцам ковать победу над большевизмом. Поэтому военная неудача немецкой армии под Москвой, оставила болезненный след на душе каждого казака и заставила несколько по другому взглянуть на эту службу и иной раз вздрагивать от витавшего в воздухе вопроса – А что будет, если Красная армия так и погонит немцев, как когда-то Наполеона и уже через полгода будет здесь? И ведь могут спросить…. И очень жёстко уже за всё – и за прошлое, и за настоящее.

– Что ж, сыны, скажете? Вы там около власти крутитесь, с господином комендантом ручкаетесь, давайте батьку успокаивайте – Что там нам впереди жизня сулит?

Так-то сами немцы не особо распространялись о своей военной неудаче, а так как и мы вынуждены были сдать свой радиоприёмник осенью, то слухи ходили очень разные и зачастую преувеличенные. Все знали, что красные устроили под Москвой наступление свежими силами и не только нанесли серьёзное поражение немцам, но и отогнали их далеко от Москвы.

Отец смотрел требовательно, посасывая самокрутку, старшие братья молчали, а я ждал – как они будут интерпретировать всё это. И в очередной раз не разочаровался в их житейской сметке и уме. Простыми, обычными словами, толково хоть и полностью не сняли отцовскую тревогу, но по крайней мере сильно его успокоили.

– Батя…, – Кондрат решительно затушил окурок сигареты о скамью, огляделся кругом, куда бы его деть и стал растирать остатки сигареты сильными пальцами в пыль, – знаешь ведь сам, что военной счастье оно мимолётное. Так и здесь. Накопили большевички резервов, воспользовались тем, что немцы не готовы были к такой холодной зиме и ударили. Ну…, отогнали их от Москвы… Ну и что!? Это лишь местный успех и скоро их наступление выдохнется. Ведь они сумели так атаковать только под Москвой… А остальной ведь фронт стоит без изменений и скоро все снова стабилизируется. А вот весной немцы сами погонят Советы. Так что не беспокойся, хотя бы потому что тут тыща вёрст будет от Москвы…. Когда это ещё – если вдруг…

– Ну…, а если? – Всё-таки продолжал гнуть в свою очередь отец.

Тут уже вмешался в разговор Ефим, опёршись руками на колени: – Ну, а если!? Тут два варианта: либо их остановят на старой границе. Ну.., в крайнем случае, на новой границе. Как бы там не было, но Англия и Америка просто не позволят, чтобы Советы в Европу пошли. Вон, Кондрат подтвердит, – Ефим кивнул на старшего брата, – нас предупредили, что правительство Польши в изгнание, которое сейчас в Англии прячется, хочет активизировать борьбу на территории страны против немцев. Так что если немцев погонят, не дай бог, то тут поляки встанут и не пустят красных.

– Дык…, сынок… Поляки в данном случае не лучше. Как говориться – из огня, да в полымя….

– Батя, – Ефим коротко и решительно махнул ладонью, – с поляками мы договоримся. У нас с ними один общий враг – большевики. А мы местных поляков не прижимаем, так что всё будет нормально…. Ну и сам должен понимать – мы тоже тебе многое сказать не можем. Военный секрет, – Ефим значительно поднял указательный палец на уровень головы, – и уж поверь, мы с Кондратом делаем всё, чтобы ни при красных, ни при поляках и немцев порухи нам не было.

Отца успокоили. Не в последнюю очередь в этом сыграла и добрая порция самогона. После чего окончательно втянулись в праздничную обстановку. Вечером, за общим столом и коротенькой молитвы, вкусили постную пищу и всей семьёй, в приподнятом настроении торжественно направились в церковь на богослужение, степенно здороваясь с идущими в эту же сторону многочисленными семьями казаков. Под пение и плавный речитатив священника отца Евлампия, ведшего службу, механически крестясь и кланяясь вместе со всеми, я ушёл в свои мысли, невольно подводя итоги прошедшего.