Полицейская история

– В точку! Только там все больше проживали люди состоятельные. А мои родственники белые нищие из дельты Миссисипи. От этого они англичан не любили еще больше. Ярые католики, не желающие употреблять язык оккупантов. Охотники на аллигаторов и вообще гордые до идиотизма люди. По легенде у нас в роду и аристократы были, но вся семейка те еще ребята. Сплошь нарушители закона и хулиганы.

– И приняли в Академию?

– Герои-морпехи всегда любимы! С семнадцати лет в строю. И, кроме того, они там, а я здесь. Ничего общего.

– Как это с семнадцати?

– Ну даешь, нормальное дело. Сигареты покупать в США можно с восемнадцати, алкоголь с двадцати одного. А автомат запросто вручают в семнадцать. Тем более тогда. На войну в Иран люди не рвались и мне были очень рады в вербовочном пункте. Раз, два и уже на тренировочной базе.

– Романтик был в молодости?

– Я и сейчас на звезды люблю смотреть и девушек обнимать. Но тогда – нет. Так уж вышло. Да ладно, будет тебе небольшой факультатив по обучению…

Это абсолютно нормально. Два раза в неделю приходили опытные полицейские и пытались донести до сознания курсантов простейшие истины. «Не обсуждай работу со штатскими», «не лезь на рожон», «не ругайся с начальством», «не бегай под выстрелы как в кино, а вызывай подмогу», «не доверяй газетчикам, адвокатам, наркоманам и проституткам».

В меру ума делились практическими вещами. «Не стой перед закрытой дверью, из за нее могут выстрелить». Иные из такого материала делают, что прошьет насквозь и тебя заодно. Вот это лично мне объяснять не требовалось. Я такое уже реально видел в Тегеране и к окну давно приближался сбоку. Чисто автоматически.

Да и все остальное после наших вылазок в Заливе не впечатляло. «Выезжая на место происшествия, помни, что задержанных могут поддержать друзья из засады». Я ведь не только порох нюхал и кровь видел, еще и всю жизнь прожил в Фэйри-Сити и насмотрелся на разное. Женщина и ребенок могут убить тебя ничуть не хуже мужчины – не зевай. Уж объяснять, как в банду принимают, мне не требовалось. Но спросил я не об этом.

– Сколько дают за хранение наркотиков без цели сбыта?

– В первый раз выговор и предупреждение.

Помнит, хорошо.

– А тогда за марихуану могли впаять от года до полтора и в тюрягу. Вот мне и предложили замечательный выход – четыре года в камуфляже или в камере отдохнуть.

Реально я по возрасту получал совсем другое отношение и взял на себя чужое, прекрасно зная, чем закончится вся история. И правильно сделал. Это не благородство было, а четкий расчет. Девушке поступающей в университет такой облом совсем ни к чему. Объяснять это я не стану – личные дела и знаем мы с ней об этом вдвоем. Никому не рассказывали. И не из страха или опасения. Давно все сроки вышли, да и дела никакого не существует. Я пошел на вербовочный пункт, а тот патрульный рапорт не оформил. Арлет до сих пор чувствует вину и на любые наркотики смотрит с отвращением, а для меня морская пехота оказался не худший вариант.

– Но я тому копу искренне благодарен, – сказал вслух. – Лично благодарил после возвращения. Мог ведь пойти совсем по другой дорожке. Армия на многое заставляет смотреть иначе.

Ладно, чего меня потянуло на прошлое, так недолго и лишнее сказать. В моем личном деле исключительно положительные оценки и никакой судимости. Кто бы иначе взял на службу. Приехали и к лучшему.

– Билли! – радостно вскричала мадам Коулмен при моем виде, стоило поставить ногу на землю из машины. Орать она привычно принялась еще издалека. – Как хорошо, что я тебя встретила!

Ага, будто не торчит целыми днями неизвестно зачем перед входом. Скамейку не для нее мэрия поставила, но бабка прочно оккупировала ее давно и прочно.

– Тихо, – сказал я шепотом, – мэм, вы ж не хотите, чтоб все услышали!

Она поспешно закивала, так что даже кокетливая шляпка родом из 80-х годов съехала на затылок. При ее гномьем росте постоянно приходится задирать голову, глядя мне в лицо.

Последовал четкий и точный доклад. Кто к кому и зачем приходил. Хм, про девушку в семнадцатую квартиру в первый раз слышу. Раньше Шон не приглашал. Видать вырос. Все остальное в обычном режиме. И запахи из двадцать третьей давно не удивляют. Воняет, если честно серьезно. Какая-то специфическая эфиопская жратва. Проверял.

Им мое любопытство не понравилось, однако утерлись. Все лучше, чем придут с официальной проверкой и начнут выяснять, не варганишь ли на кухне крэк, а то и чего синтетическое. Наверняка потом между собой нудели про дискриминацию отдельных граждан. А я еще раз убедился, что в нашем блоке все спокойно. Мне неприятности рядом не требуются.

– Спасибо, – сказал я проникновенно, – вот патрульная, непременно займется. В самое ближайшее время.

– Э, – с вопросительной интонацией, замычала Стефани уже на лестнице. При старой сплетнице у нее хватило ума не переспрашивать, куда именно она обязана отправиться.