Полицейские и провокаторы

Одновременно с переводом Комитета для рассмотрения дел по преступлениям, клонящимся к нарушению общего спокойствия, в Собственную его императорского величества канцелярию Николай I поручил Бенкендорфу подготовить проект создания политической полиции. 12 апреля 1826 года Бенкендорф представил императору «Проект об устройстве высшей полиции», в котором писал:

«События 14-го декабря и страшный заговор, подготовлявший уже более 10 лет эти события, вполне доказывает ничтожество нашей полиции и необходимость организовать новую полицейскую власть по обдуманному плану, приведенному как можно быстрее в исполнение. (. .)

Для того чтобы полиция была хороша и обнимала все пункты империи, необходимо, чтобы она подчинялась системе строгой централизации, чтобы ее боялись и уважали и чтобы уважение это было внушено нравственными качествами ее главного начальника. Он должен бы носить звание министра полиции и инспектора корпуса жандармов в столице и в провинции. Одно это звание дало бы ему возможность пользоваться мнениями частных людей, которые пожелали бы предупредить правительство о каком-нибудь заговоре или сообщить ему какие-нибудь интересные новости. Злодеи, интриганы и люди недалекие, раскаявшись в своих ошибках или стараясь искупить свою вину доносом, будут по крайней мере знать, куда им обращаться» [93].

Но император решил не возрождать непопулярное Министерство полиции. Для повышения авторитета политической полиции Николай I именным высочайшим указом от 3 июля 1826 года ввел ее в состав III отделения Собственной его императорского величества канцелярии [94]. Начальником (главноуправляющим) нового учреждения монарх назначил шефа жандармов Бенкендорфа. Определяя задачи преобразования III отделения, император писал:

«Предметами занятий сего третьего отделения собственной моей канцелярии назначаю:

1. Все распоряжения и известия по всем вообще случаям высшей полиции

2. Сведения о числе существующих в государстве различных сект и расколов.

3. Известия об открытиях по фальшивым ассигнациям, монетам, штемпелям, документам и проч., коих розыскания и дальнейшее производство остаются в зависимости министерств финансов и внутренних дел.

4. Сведения подробные о всех людях, под надзором полиции состоящих, равно и все по сему предмету распоряжения.

5. Высылка и размещение людей поднадзорных и в(редных.

6. Заведывание наблюдательное и хозяйственное всех мест заточения, в кои заключаются государственные преступники.

7. Все постановления и распоряжения об иностранцах, в России проживающих, в пределы государства прибывающих и из оного выезжающих.

8. Ведомости о всех без исключения происшествиях.

9. Статистические сведения, до полиции относящиеся»[95] .

Первым же пунктом царского указа III отделению предлагалось руководство высшей полицией, то ёсть тем органом, который должен осуществлять политический сыск. Николай I поставил III отделение над другими учреждениями империи вне общей их системы. Генерал-губернаторам и губернаторам предписывалось доносить о состоянии дел не министру внутренних дел, а Бенкендорфу и лишь через него — царю. Впервые в России производством политического сыска занималось высшее учреждение империи[96]. Приказы, коллегии, министерства, комитеты, следственные комиссии относились к центральным учреждениям, подчиненным ВЫСШИМ органам власти. Иногда цари делали исключение для некоторых центральных учреждений, выводя их из подчинения высших органов. Третье же отделение было фактически и формально высшим учреждением империи.

Особенную канцелярию монарх изъял из Министерства внутренних дел и перевел в III отделение, а ее главе М. Я. фон Фоку дал должность директора канцелярии III отделения, которую он усердно исполнял до 1831 года. Вся работа, возложенная императором на III отделение, распределялась между пятью экспедициями. Первая (секретная) экспедиция наблюдала за «общественным мнением», осуществляла политический сыск, следствие и контроль исполнения наказания. Вторая экспедиция занималась расколом, сектантством, должностными и уголовными преступлениями, кроме политических, а также прошениями и жалобами. В ее ведении находились Секретный дом Алексеевского равелина Петропавловской крепости, Шлиссельбург-ская кріепость, Суздальский Спасо-Ефимьевский монастырь и другие места заточения политических преступников. Третья экспедиция следила за проживавшими в России иностранцами. Четвертая экспедиция занималась крестьянскими делами, в том числе подавлением крестьянских волнений, а также сбором сведений о происшествиях, случившихся на территории Российской империи. Пятая экспедиция, созданная в 1828 году, ведала наблюдением за периодическими изданиями и цензурой