Полиция Гирты (СИ)

Через пять минут они были у дверей, что выходили на проспект Булле, где их уже ждали Корн с друзьями, держащие под уздцы четырех оседланных коней. Надев на плечи выданные им одним из рыцарей специально на случай такой поездки неприметные бордовые плащи, накинув тяжелые капюшоны так, чтобы в темноте было не видно лиц, принцесса Вероника и Мариса в сопровождении маркиза Раскета и князя Мунзе, выехали в сторону улицы генерала Гримма. Простые и обычные седла покрывали спины лошадей, и со стороны могло показаться, что это две подруги прогуливаются верхом по городу, наслаждаясь свежим ветром и хорошей погодой в сопровождении двоих кавалеров, которых позвали с собой, просто чтобы было не страшно на темных ночных улицах, набережных и проспектах. Они сделали круг, обогнули по подножью скалы сад и дом графа Прицци, выехали на перекресток, к дому, где жили Вертура с Марисой. Оставив мужчин на улице, под фонарем, охранять лошадей, вошли в парадную, миновали открытую дверь в комнату консьержа, где старики сделали вид, что не заметили припозднившихся гостей, и поднялись на второй этаж в комнату детектива.

— Вот как вы живете здесь! — присаживаясь вполоборота к столу, положив локоть на высокую спинку стула, с интересом оглядывая комнату, сказала принцесса Вероника. Чиркнув спичкой, что в обилии лежали на листах бумаги, засветила керосиновую лампу на столе.

— Да — печально и устало ответила Мариса, спешно поправляя неаккуратно застеленную Вертурой постель. В комнате было сумрачно, холодно, одиноко и сыро. Пахло табаком и мокрыми поленьями. Мариса села на кровать, но тут же спохватилась.

— Вина моя леди? Вы будете пить?

— Да, немного — ответила герцогиня, устало улыбнулась и прибавила тихо, как будто ей было совсем непривычно произносить это слово — спасибо.

Мариса встала, взяла бутылку и налила в единственный фужер.

— А ты? — спросила принцесса.

— У нас только один фужер — развела руками та в ответ.

Принцесса улыбнулась, сделала маленький глоток и отдала кубок Марисе.

Так, некоторое время они сидели молча, курили. Мариса свою трубку с длинным чубуком, Вероника Булле свою, с зеленым огоньком и ароматным химическим дымом. За окнами проезжали редкие ночные кареты. В перерывах между ритмичным и звонким цокотом копыт было слышно, как переговариваются мужчины внизу у дверей. Негромко и важно обсуждают то, что сэр Ринья настаивает на необходимости дополнительных мероприятий по подготовке офицерского и строевого состава и предоставил на согласование расширенную программу маневров и военных учений, но скорее всего это только повод, чтобы в лишний раз получить из казны денег и напомнить о себе. Что в Гирте и ее окрестностях очень много людей, в том числе и среди крупных землевладельцев, кто должен мэтру Загатте, брату главы Королевского банка Гирты, и они непременно поддержат магистрат, если они с мэтром Роффе и сэром Ринья заявят о своем желании получить больше прав и автономии от герцогской администрации и прямых приказов сэра Прицци, без которого все эти демократии, свободы и суверенитеты, не отольются ничем иным, как новой смутой или хуже того, распадом герцогства. Обсуждали кто за кого, кто против, кто заслуживает доверия, кто нет, диспозицию и расклады сил.

— Слышишь, какие у нас мужчины? — глядя на печальный вид Марисы, ласково коснулась ее плеча, кивнула в сторону окна принцесса Вероника — они защитят нас любой ценой. Они смогут, смиренно сидеть и смотреть не будут, они не такие. И Марк у тебя такой же, как наши рыцари. С ним ничего и никого не бойся. Все, мне пора. Если хочешь, поехали ко мне во дворец. Я скажу, чтобы оповестили Марка, как только он вернется. Послезавтра охота. Вы тоже едете.

— Я дождусь его здесь — с благодарностью, печально, но твердо, кивнула в ответ Мариса — спасибо вам за доверие, моя леди. Вы незаслуженно добры ко мне.

Она встала, хотела проводить свою гостью вниз, но принцесса сделала повелительный жест остаться. Мариса поклонилась, попрощалась с герцогиней и закрыла за ней дверь, но не стала закладывать засов, заперла замок на ключ изнутри.

Через минуту внизу снова послышались голоса. Загремели удаляющиеся копыта коней. Принцесса и ее спутники дали в галоп по проспекту, возвращаясь обратно в дом депутатов к остальным.

Мариса сняла сапоги, легла на постель, поджала колени, укрылась пледом. Ей было одиноко и грустно в темноте. Она сама не заметила, как из ее глаз полились слезы, щеки и одеяло стали мокрыми. Она безгулно плакала, сама не понимая, что за боль без всяких повода и причин мучительно разрывает ее сердце.

Она не стала гасить лампу. Ей мнилось, что вот-вот Он тихо войдет в комнату, по привычке положит на стол ножны, подойдет к ней, ласково повернет на спину за плечо, сядет рядом и, склонившись к ее лицу, проникновенно заглянув в глаза, поцелует в губы. А она протянет руки, зажмурится, обнимет его, прижмет к себе и никогда больше не отпустит его ни в какой Лес.

* * *

Глава 22 Диски. (Пятница)