Читаем Полиция памяти полностью

В среду после обеда я решила отнести в издательство рукопись и по дороге наткнулась на очередную зачистку. В этом месяце уже третью по счету.

С каждым разом их методы становились все жестче — вплоть до физического насилия. Первые зачистки памяти начались пятнадцать лет назад, именно тогда полиция забрала маму. То, что некоторые люди — такие, как она, — не забывают об исчезнувшем, становилось все очевиднее, и Тайная полиция начала хватать и вывозить таких людей прочь из города. Куда именно, до сих пор не знает никто.

Я вышла из автобуса и собралась перейти улицу на светофоре, как вдруг на перекресток выкатилась колонна из трех фургонов с темно-зеленым брезентовыми кузовами. Остальные автомобили притормозили и прижались к обочинам, уступая дорогу. Фургоны остановились у здания со страховой фирмой, стоматологией и студией танцев, и целая дюжина офицеров, выскочив из машин, тут же скрылась за дверями главного входа.

Прохожие напряженно следили за происходящим. Некоторые пытались скрыться в подворотнях. Люди явно надеялись, что вся эта сцена завершится как можно скорей и больше в нее никого не втянут. Но воздух вокруг фургонов стал так неподвижен, будто остановилось время.

Прижимая к груди пакет с рукописью, я скукожилась за фонарем. Светофор уже несколько раз поменялся с зеленого на красный и обратно. Переход пустовал. Из проезжающего трамвая таращились пассажиры. И тут, как назло, пакет в моих объятиях начал расползаться по швам.

Вскоре послышался топот. Ритмичная, властная поступь полицейских ботинок вперемежку с чьими-то робкими, неуверенными шагами.

Из здания их вывели по одному. Двоих мужчин с седыми висками, крашеную шатенку лет тридцати и худенькую девочку лет четырнадцати. Хотя еще было довольно тепло, каждый из них натянул на себя по нескольку рубашек, курток и шарфов. В руках они держали набитые до отказа сумки. Похоже, эти люди в последний момент похватали все самое нужное из того, что подвернулось им под руку. Впопыхах застегнутые пуговицы, торчащие из багажа края одежды, не завязанные шнурки — все говорило о том, что им велели собраться мгновенно, не объясняя, в чем дело. В их спины упирались оружейные дула. Но на их лицах совсем не читалось растерянности. Глаза — спокойные, как заброшенные болота в лесной глуши — вглядывались куда-то вдаль. Словно тая в себе мириады воспоминаний о том, что мы давно позабыли.

Сверкая значками на лацканах, полицейские деловито, без лишних движений продолжали операцию. Всех четверых задержанных провели прямо у меня перед носом. Чуть пахнуло спиртовым дезинфектором. Возможно, кто-то из них работал в стоматологии.

Одного за другим их загоняли в крытый брезентом кузов фургона. Не отводя от их спин пистолетные дула ни на секунду. Последней была девчонка. Сперва она бросила в кузов свой оранжевый рюкзачок с вышитым на нем медвежонком, потом попыталась забраться. Но единственная ступенька оказалась для нее слишком высокой, и бедняжка, сорвавшись, упала спиной на землю.

Невольно вскрикнув, я выронила пакет. Страницы рукописи разлетелись по асфальту. Все, кто был вокруг, в панике обернулись в мою сторону. «Какого черта дразнить полицию на ровном месте?!» — только что не кричали их взгляды.

Стоявший рядом паренек помог мне все подобрать. Пара страничек намокла в луже, еще несколько угодили под чьи-то подошвы, но в итоге несчастную рукопись мы собрали.

— Всё на месте? — шепотом спросил паренек. Я кивнула и взглядом поблагодарила его.

Слава богу, полиция на нашу возню внимания не обратила. Никто из них даже не обернулся.

Один из офицеров, подсадив девчонку, помог ей забраться в кузов. Ее острые коленки торчали из-под юбки совсем по-детски. Брезент задернули, мотор заревел.

Они исчезли, но время не сразу вернулось в обычное русло. Лишь когда рев моторов затих вдалеке, а трамваи тронулись с места, я смогла наконец убедить себя в том, что очередная зачистка завершена, а сама я по-прежнему цела и невредима. Прохожие вспомнили, куда шагали, и заспешили дальше своей дорогой. Помогавший мне паренек перешел через улицу.

Интересно, помнит ли девочка прикосновение лап того офицера, что ее подсаживал, вдруг подумала я.

* * *

— Когда шла сюда, увидела какой-то кошмар… — сообщила я своему редактору, господину R.

— Зачистку памяти? — догадался он и закурил сигарету.

— Ага. В последнее время они совсем озверели.

— М-да… Все это ужасно.

Он выпустил длинную струйку дыма.

— Но сегодня даже хуже обычного! — добавила я. — Они взяли сразу четверых, прямо в центре города, средь бела дня. Насколько я знаю, раньше забирали поздно вечером и только по одному из домов на окраинах…

— Видно, все четверо скрывались в убежище.

— В убежище? — повторила я и осеклась. Не стоит говорить вслух на такие темы. Где и когда тебя подслушает Тайная полиция в штатском, не знает никто. Только слухи о зачистках так и разлетаются по всему острову.

Вестибюль почти пустовал. Лишь за кадкой с фикусом трое мужчин в костюмах спорили о чем-то над толстыми пачками документов да девица на ресепшене зевала от скуки.

Перейти на страницу:

Все книги серии Поляндрия No Age

Отель «Тишина»
Отель «Тишина»

Йонас Эбенезер — совершенно обычный человек. Дожив до средних лет, он узнает, что его любимая дочь — от другого мужчины. Йонас опустошен и думает покончить с собой. Прихватив сумку с инструментами, он отправляется в истерзанную войной страну, где и хочет поставить точку.Так начинается своеобразная одиссея — умирание человека и путь к восстановлению. Мы все на этой Земле одинокие скитальцы. Нас снедает печаль, и для каждого своя мера безысходности. Но вместо того, чтобы просверливать дыры для крюка или безжалостно уничтожать другого, можно предложить заботу и помощь. Нам важно вспомнить, что мы значим друг для друга и что мы одной плоти, у нас единая жизнь.Аудур Ава Олафсдоттир сказала в интервью, что она пишет в темноту мира и каждая ее книга — это зажженный свет, который борется с этим мраком.

Auður Ava Ólafsdóttir , Аудур Ава Олафсдоттир

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Внутренняя война
Внутренняя война

Пакс Монье, неудачливый актер, уже было распрощался с мечтами о славе, но внезапный звонок агента все изменил. Известный режиссер хочет снять его в своей новой картине, но для этого с ним нужно немедленно встретиться. Впопыхах надевая пиджак, герой слышит звуки борьбы в квартире наверху, но убеждает себя, что ничего страшного не происходит. Вернувшись домой, он узнает, что его сосед, девятнадцатилетний студент Алексис, был жестоко избит. Нападение оборачивается необратимыми последствиями для здоровья молодого человека, а Пакс попадает в психологическую ловушку, пытаясь жить дальше, несмотря на угрызения совести. Малодушие, невозможность справиться со своими чувствами, неожиданные повороты судьбы и предательство — центральные темы романа, герои которого — обычные люди, такие же, как мы с вами.

Валери Тонг Куонг

Современная русская и зарубежная проза
Особое мясо
Особое мясо

Внезапное появление смертоносного вируса, поражающего животных, стремительно меняет облик мира. Все они — от домашних питомцев до диких зверей — подлежат немедленному уничтожению с целью нераспространения заразы. Употреблять их мясо в пищу категорически запрещено.В этой чрезвычайной ситуации, грозящей массовым голодом, правительства разных стран приходят к радикальному решению: легализовать разведение, размножение, убой и переработку человеческой плоти. Узаконенный каннибализм разделает общество на две группы: тех, кто ест, и тех, кого съедят.— Роман вселяет ужас, но при этом он завораживающе провокационен (в духе Оруэлла): в нем показано, как далеко может зайти общество в искажении закона и моральных основ. — Taylor Antrim, Vuogue

Агустина Бастеррика

Фантастика / Социально-психологическая фантастика / Социально-философская фантастика

Похожие книги