Полиция

Прошло больше десяти секунд, прежде чем он услышал хрюкающее:

— Да…

— Привет, Арнольд, это я.

— Харри?

— Да. Ты на работе?

— Сейчас час ночи, Харри. Я, вообще-то, нормальный человек, поэтому сейчас я лежу в кровати.

— Прости. Хочешь вернуться ко сну?

— Ну, раз уж ты спрашиваешь, то да.

— Хорошо, но поскольку ты все равно уже проснулся… — На другом конце он услышал стон. — Я думаю о Микаэле Бельмане. Ты работал в Крипосе в одно время с ним. Ты когда-нибудь замечал какие-нибудь признаки того, что его сексуально привлекают мужчины?

Последовала долгая пауза, наполненная ровным дыханием Арнольда и шумом проезжающего поезда. По звуку Харри понял, что окно в спальне Арнольда раскрыто нараспашку; казалось, что он на улице, а не в помещении. Наверняка он уже привык ко всем этим звукам и они не мешают ему спать. И Харри внезапно пришло в голову — не как озарение, а как случайная мысль, — что, может быть, в этом деле все обстоит точно так же. Звуки, привычные звуки, — они не слышали их и от них не просыпались, а именно к этим звукам им надлежало прислушаться.

— Ты заснул, Арнольд?

— Нет, но этот поворот мысли нов для меня, поэтому мне надо немного подумать. Итак. Когда я вспоминаю то время и смотрю на вещи в другом контексте, то… И даже тогда я не могу… но ведь очевидно…

— Что очевидно?

— Нет, был Бельман и беззаветно преданная ему шавка.

— Трульс Бернтсен.

— Вот-вот. Эти двое… — Он снова замолчал. Снова прошел поезд. — Нет, Харри, я не думаю, что эти двое были парочкой гомиков, если ты понимаешь, о чем я.

— Понимаю. Прости, что разбудил тебя. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи. Кстати, погоди-ка…

— Да?

— В Крипосе служил один парень. Я совсем об этом забыл, но однажды я вошел в туалет, а там они с Бельманом стояли у раковины с одинаково красными лицами. Как будто что-то произошло, если ты понимаешь. Помню, подумал тогда кое-что, но не придал этому большого значения. А тот парень вскоре после этого пропал из Крипоса.

— Как его звали?

— Не помню. Наверное, смогу выяснить, но не сейчас.

— Спасибо, Арнольд. Сладких тебе снов.

— Спасибо. А что происходит?

— Да почти ничего, Арнольд, — сказал Харри, прервал связь и опустил телефон в карман.

Вытянул другую руку.

Он посмотрел на полку с дисками. Ключ лежал на букве «У».

— Почти ничего, — повторил он.

По дороге в ванную Харри снял с себя футболку. Он знал, что постельное белье белое, чистое и прохладное, что за открытым окном стоит полная тишина, а ночной воздух в меру бодрящий. И что он не сможет заснуть ни на секунду.

И когда Харри лег, он стал слушать ветер. Тот свистел. Свистел в замочной скважине старинного черного углового шкафа.

Дежурная оперативного центра приняла сообщение о пожаре в 04.06. Услышав возбужденный голос пожарного, она сразу предположила, что речь идет о крупном пожаре, при котором, возможно, потребуется перекрыть движение и позаботиться о ценностях, раненых и погибших. Поэтому она удивилась, когда пожарный сказал, что речь идет о дыме, активировавшем пожарную сигнализацию в одном из баров в Осло, уже закрывшемся на ночь, и что пожар потух сам собой еще до их приезда. Еще больше она удивилась, когда пожарный попросил их приехать немедленно. Тогда дежурная поняла, что то, что она поначалу приняла за возбуждение в голосе пожарного, на самом деле было страхом. Голос его дрожал, как у человека, много повидавшего на своей работе, но не подготовленного к тому, что он увидел и пытался описать:

— Это девочка. Должно быть, ее чем-то облили, на стойке пустые бутылки из-под спиртного.

— Где это?

— Она… она совершенно обуглилась. И она привязана к водопроводной трубе.

— Где это?

— Она привязана за горло. Чем-то вроде велосипедной цепи. Вы должны приехать, слышите?

— Да, да. Но где…

— Квадратура. Бар называется «Приходи таким, какой ты есть». Господи, она ведь совсем девочка…

Глава 40

Столе Эуне проснулся в 06.28 от звонка. Сначала он почему-то подумал, что это телефон, но потом узнал трель будильника. Наверное, ему что-то снилось. Но поскольку в толкование сновидений он верил не больше, чем в психотерапию, то не сделал никаких попыток проследить свои мысли назад. Он ударил по будильнику и закрыл глаза, чтобы насладиться двумя минутами, оставшимися до наступления половины седьмого, когда зазвонит второй будильник. Обычно в это время он слышал топот босых ног Авроры, бежавшей в ванную, чтобы первой занять ее.

В доме было тихо.

— Где Аврора?

— Ночует у Эмилии, — невнятно пробормотала Ингрид.

Столе Эуне встал, принял душ, побрился и позавтракал вместе с женой в тишине, поскольку она читала газету. Столе научился прекрасно читать вверх ногами. Он перескочил через статью об убийствах полицейских, в ней не было ничего нового, только очередные догадки.

— Она не зайдет домой перед школой? — спросил Столе.

— Она взяла с собой все вещи.

— Ах вот как. А разве стоит ночевать у подружек среди недели?

— Нет, это плохо. Ты должен был вмешаться, — сказала она, листая газету.

— Ты знаешь, что недостаток сна делает с мозгом, Ингрид?