Политтехнология стальной эпохи. Маршал Берия и политрук Хрущев

По мнению академика Юрия Васильевича Яременко, «наше хозяйство представляло собой некую большую производственную систему с определенной целевой функцией, пусть даже эта цель была во многом иррациональной (производство вооружений, строительство армии, великого государства)»[238]. Это был единый производственный организм, перекошенный в сторону военно-промышленного комплекса, фактически гигантский завод размером с целую страну. Сталин оставил после себя экономику в состоянии «загнанной лошади». Народ строил и строил, и конца этому не было видно. Неслучайно уже 10 марта 1953 г. председатель Госплана СССР Г.П. Косяченко представил Г.М. Маленкову справку о крупных стройках, «сроки окончания которых затянулись». На 1953 г. в план было включено свыше 10 тыс. крупных строек, общая сметная стоимость которых составляла 700 млрд руб. Особое место занимали 54 крупных стройки, сметная стоимость которых составила 178 млрд руб. Но на 1 января 1953 г. объём выполненных работ по 54 основным крупным стройкам составлял всего 21 млрд руб. По плану 1953 г., принятому при жизни Сталина, на эти объекты выделили 13 млрд руб. Это было очень много, так как в 1952 г. на этих стройках удалось освоить только 8 млрд руб., а значит достраивать их пришлось бы более 20 лет[239]. Долгострой просто разрушал бюджет страны[240]. Проистекал он из неэффективных методов управления безмерно усложнившимся народным хозяйством. Это был волевой подход, совмещённый со страхом и насилием, вместо доскональных экономических расчётов и балансов. Алексей Рыков, бывший после Ленина председателем правительства, наряду с экономическими законами НЭПа использовал достаточно строгие расчёты и сложные для понимания партийных дилетантов межотраслевые балансы. Под стать ему был незаурядный, удостоенный, благодаря интеллекту, дружбы с Лениным и членства в Политбюро, докторант Сорбонны, первый нарком финансов СССР Григорий Сокольников. Его вклад в экономику, связанный с введением конвертируемого золотого червонца и стабилизацией на этой основе денежно-финансовой системы страны, невозможно переоценить. Без рынка и грамотного планирования управлять страной начинали всё больше в ручном режиме. Отсюда и огромное незавершённое строительство и производство, а также совершенно неоправданные налоги для сельчан, уничтожившие всякое поощрение труда и жизни в деревне.

Из всего арсенала стимулов к труду и способов управления массами Сталин виртуозно использовал страх тюрьмы, расстрела и голода. Но для технического прогресса эти стимулы явно устарели. Так, ньютоновская механика в физике прекрасно работает, но до определённых пределов. Ни компьютер, ни атомную бомбу с её помощью не создать. Вот так и с экономикой. Хоть и небыстро, но Сталин понял эту прописную истину, и материальные стимулы начали дополнять первоначальную конструкцию. Особый размах они получили в прорывных отраслях, которыми руководил Берия.