-–
Она вошла в их с Максом квартиру, открыв дверь своим ключом. Пару минут Маша стояла в нерешительности, прислушиваясь. Никого не было. Она прошла внутрь, наконец, опомнившись. Пока она разговаривала со Снежаной по дороге сюда, ей двигало нечто похожее на вдохновение, смешанное с чувством страха и надежды. Сказанное никак не шло из головы. Почему же Макс так странно вел себя? Почему ничего не сказал? Он ни разу не пытался увидеть ее после родов, ни ее, ни ребенка. И в то же время он помогал ей, тень сомнения вернулась в мысли, может быть он помогал ей, как матери своего ребенка? Она засомневалась, не понимая, какое безумие заставило ее за три часа до регистрации поверить Снежане и приехать сюда, когда все уже давно решено. Только теперь до нее дошла простая правда, годами недоступная ей. Она любит его, всегда любила. Так просто, что от этого ей захотелось заплакать. Если бы она раньше осознала это, все могло бы сложиться иначе, а теперь уже поздно. Она развернулась, намереваясь вернуться в аэропорт, и встретилась глазами со стоящим в дверях Максом. Столько времени, столько лет, чтобы понять…
– Макс, – произнесла она тихо, и он шагнул к ней, обняв, прижимая к себе, как самое драгоценное существо в жизни. – Макс… – слезы застилали ей глаза. – Я только сейчас поняла, что люблю тебя.
– Я знаю, – хрипло шептал он, целуя в макушку, губы, зная, что теперь уже нет хода назад, теперь он уже ее никогда не отпустит, никуда и ни с кем, потому что тоже любит ее.