Полюби меня такой

— Ой! Надо-же! Америкосы с похмелюги повылазили! Рожи опухшие, губы синие! — восклицает Дарья. — Чего глаза наглые попрятали и булки сжали?! Не собираюсь я скандал закатывать! Быстро за стол и лечимся!

Лечит Дарья отменно. Пельмени с бульоном, приправленные маслом, перцем и сметаной. С первой ложки расплываюсь от удовольствия. Со второй рискую поднять глаза на Маришку, боясь узреть гнев. Она сидит, ковыряется в каше и улыбается. Отлегло. Волосы улеглись обратно, желудок радостно приветствует пельмени, слабость отступает. Готов к физическому труду. Готов от облегчения ехать к свекрови прям сейчас пахать. Кстати со свекровью я ещё не знаком. Надо до свадьбы с родственными медведями познакомиться, водку пить не буду, а на балалайке сыграю, если смогу.

Рина ставит перед нами чашки с ароматным кофе, а я как дурак зависаю, мечтая оказаться с ней наедине. Накатывает жуткая жажда пить её стоны, вдавливая в стену и врываясь на всю длину. С трудом пересиживаю пол дня до обеда, борясь с дискомфортом в штанах. Алёшка, мелкий террорист решивший, что щенки ему надоели, елозит по моим коленям, причиняя тупую боль. Сквозь зубы улыбаюсь и строю план, как буду мстить его мамаше за психологическую травму. Как только план дошёл до головки члена, упирающегося в горло, мама медведица зовёт всех обедать.

Восприятию обеда мешает ломота в яйца и болезненное трение члена о твёрдый шов на джинсах. Я пропустил только ночь, а ощущение, что месяц не имел свою малышку.

— Рин. Давай Лёшку здесь уложим спать, — подталкиваю их к детской.

— Зачем? У него есть своя комната, — делает вид, что не понимает намёков.

— Затем что, если мы не уединимся через десять минут, меня разорвёт, — шепчу ей в ухо. — А следом я разорву тебя. При всех.

Похоже до малой медведице дошло. Уложив сына за рекордные семь минут, спешно возвращается на кухню, где оказывается в моих руках. Перекинув как мешок через плечо, вылетаю из квартиры и несусь на два пролёта вниз. Замок поддаётся не сразу, сказывается напряжение и нервность в руках. Справившись с дверью, сдираю с Рины легинсы, оголяя попку, которой собираюсь пользоваться как минимум час. Но сначала требуется облегчит состояние гениталий и утолить зверский голод, а попка для этого подходит слабо.

Не снимая с плеча, избавляюсь от её нижней одежды полностью, не обращая внимание на какие-то слабые претензии к неудобству. Прохожусь свободной рукой между ягодиц, слегка, но показательно надавливая пальцами на тугое колечко.

— Сейчас я прижму тебя к стене и буду трахать на весу в киску, — засовываю палец в увлажнившуюся щёлочку и возвращаюсь к колечку, медленно раздвигая. — Потом поставлю тебя на четвереньки, привяжу к кровати и буду мстить твое попке.

— За что мстить? — с придыханием спрашивает Рина.

— Как за что? — проталкиваю палец дальше, вырывая стон. — За то, что три часа крутила перед моим носом своей шикарной задницей, обтянутой эластичной тканью.

Стянув Рину с плеча, ставлю на пол только для того, чтобы избавиться от футболки и расстегнуть ширинку. Подхватываю под попу, прижимая спиной к стене, и резко вхожу по самые яйца, замерев и приводя дыхание в норму. Горячая, мокрая киска обволакивает член, сжимаясь и пульсируя от возбуждения. От этого ощущения кончу, даже если не буду двигаться. Готов врасти и пожизненно так ходить.

Но голод берёт своё. Движение бёдрами назад до головки, оставшейся в тепле и резкая подача вперёд, выбивающая громкий стон. А дальше не остановиться. Вбиваюсь, как в последний раз, разрывая и собирая обратно. Последней каплей служит судорожное сжатие члена, и я срываюсь до звериного состояния, берущего свою самку. Кончая, вгрызаюсь в плечо, помечая свою собственность. Несу обмякшую Рину в спальню и опускаю на кровать.

— Давай малышка. Порадуй покорностью своего дракона. Колено-локтевая поза попкой с краю. Лбом упрись в кровать и не подглядывай. Любопытство карается болью.

Оставляю свою жертву в ожидании и иду за орудиями пыток. Приобрёл заранее игрушки и запрятал по всей квартире. Пять минут, и я привязываю малышку. Вытянув руки, натягиваю верёвку, цепляя её за ножки.

— Умница. Послушная девочка, — обхожу кровать, перемещаясь к виду сзади. — За это дам тебе кончить. А если вместо стонов услышу своё имя, дам кончить два раза.

Раздвигаю ноги шире, заставляю выпятить попку сильнее и привязываю в распор к краям кровати. Потрясающий вид, Открытая, жаждущая, мокрая. Из киски сочится сперма, стекая на клитор, коричневое колечко манит своей запретной тугостью. Слюни текут от желания вылезать промежность и растянуть тугой вход. И всё это не в сумерках ночной спальни. Солнечные свет мерцает на розовой влажной плоти, даёт рассмотреть всё до мельчайшей по́ры.