Полюби незнакомца

Ступеньки были крутые и довольно неудобные, но достаточно прочные, чтобы выдержать её. Ленора поднималась осторожно - в любую минуту внизу мог раздаться знакомый скрип колес и тогда ей придется бегом бежать в свою спальню. Но кругом стояла тишина. Ленора благополучно вскарабкалась на последнюю ступеньку и с облегчением перевела дух, не заметив ни одной летучей мыши. Все щели было плотно забиты или законопачены, так пробраться внутрь было бы достаточно трудно. Все сверкало чистотой: ни пыли, ни паутины - похоже, здесь достаточно часто убирались. Как это обычно бывает, на чердаке были свалены всякие ненужные вещи. К одной стене были придвинуты старые чемоданы и дорожные сундуки, а рядом - остатки старой кровати. Завернутые в холст картины аккуратно стояли на специальных подрамниках, а рядом громоздились картонные коробки, до краев наполненные всякой всячиной.

Здесь, этой крохотной комнатушке, стояла почти невыносимая жара и духота и Ленора чувствовала, как по спине потекли струйки пота. Осторожно покопавшись среди чемоданов, она, наконец, отодвинула их в угол и вытащила один из них, который был поновее, и показался ей странно знакомым. Задумавшись, что там может быть, Ленора ослабила ремни и попыталась приоткрыть крышку, но оказалось, что он заперт. Растущая в ней уверенность, что чемодан когда-то принадлежал ей, заставила её ожесточенно рыться в пыльных коробках в поисках какого-нибудь инструмента, с помощью которого она могла бы сломать замок. Но единственное, что ей удалось обнаружить, это нож для бумаги, к тому же сломанный. К этому времени она вспотела так, что платье прилипло к спине, но открыть замок так и не смогла. Что бы там ни было, в этом чемодане, это останется тайной до тех пор, пока она не отыщет ключ.

Теперь она занялась картинами. Покопавшись в них, она не нашла ничего интересного, пока не добралась до самого конца - здесь, у стены, стояла ещё одна картина, прикрытая чистым холстом. Ленора аккуратно сняла его и повернула картину к свету. На холсте был изображен пожилой мужчина, вероятно, ровесник её отца. Лицо его отличалось правильностью и тонкостью черт. Пышные седые волосы были взлохмачены и гривой падали на плечи. Хотя лицо его было достаточно суровым и замкнутым, но было что-то в его зеленых глазах, что без слов говорило о порядочности и даже благородстве этого человека. Ленора и так и этак вертела портрет, рассматривая его под разными углами, но так и не вспомнила, кто это. Поставив картину на подрамник, она вздохнула и отошла назад, не сводя с неё глаз. Что-то в этом портрете странно напоминало ей висевший над камином пейзаж, так раздражавший её порой. Широкие мазки, которыми был написан портрет, весьма напоминали манеру автора неудачного пейзажа.

Ленора подхватила портрет и на цыпочках прокралась в гостиную. Отставив его в сторону, она подтащила к камину тяжелый стул и влезла на него, стараясь дотянуться до пейзажа. Немного подумала и повесила на его место портрет седовласого мужчины, а потом отошла в сторону, чтобы оценить плоды своих трудов. Пейзаж, больше всего напоминавший неряшливую проплешину на коре старого дерево, раздражал её чрезвычайно, он был здесь совершенно ни к месту и выглядел крайне непривлекательно. Теперь же комната обрела завершенность и гармонично вписывалась в обстановку остального дома. Не зная, откуда взялся в доме этот убогий пейзаж и подозревая, что это чей-то подарок, возможно, даже Малькольму, Ленора не рискнула оставить портрет на стене и с тяжелым вздохом сняла его.

Вернув картину на чердак, Ленора постаралась запомнить место, где она стояла и снова спустилась по узкой лестнице. Размотав веревку, она захлопнула люк, заперла дверь в комнату и убрала подальше ключ.

Вернувшись в свою спальню, Ленора почувствовала, как уныние снова наваливается на нее. С моря дул легкий, свежий ветерок, он приятно остужал разгоряченную кожу и шевелил шторы на окнах. Ленора взяла замызганную книжку и устроилась возле высоких французских окон, где чувствовалось слабое дуновение воздуха. Но очень скоро книжка выпала у неё из рук, и взгляд рассеянно устремился к океану. И вот перед её мысленным взором постепенно возникло чье-то лицо, только не то, которое она ожидала увидеть. Оно принадлежало пожилому человеку с портрета. В её памяти оно вдруг ожило и выражение его изменилось. Вот он смеется, хмурится, о чем-то задумался, а вот оно стало неожиданно нежным...

Брови Леноры резко сдвинулись на переносице. Где-то за невидимой стеной, что отделяла её прошлую жизнь, жила память о нем. Она уже не сомневалась, что когда-то знала этого человека, причем очень хорошо.