Полюбить ковбоя

Повернувшись к Эрин, Денни немного приподнялся над ней и ощутил ее теплую руку. Он тихо охнул.

– Да, еще и это тоже, – добавила она.

Он запечатлел поцелуй сперва на ее губах, затем еще один на влажном изгибе шеи, потом лизнул пятнышко груди и пробормотал что-то о том, какая она соленая и как он соскучился по ее коже, как утопит ее в поцелуях. Она даже не пыталась уклониться, а предоставила своему сердцу колотиться так, словно это она сама оказалась посреди арены на каком-то огромном быке и пытается сотворить чудо, сделать невозможное, удержаться на этот раз.

Снаружи мимо их фургона брела какая-то пара, очевидно, направляясь к своему месту в ковбойском лагере – объездчик быков или непревзойденный укротитель мустангов с какой-нибудь кудрявой киской на одну ночь? Послышался тихий интимный смех, еще сильнее раздразнивший чувства Эрин, возбужденные ночным ветерком из окна. Где-то вдалеке залаяла собака.

– Лает на луну, – шепнул Денни ей на ухо, – я понял, что испытывает этот пес, и гораздо быстрее, чем ожидал.

– И я тоже, – призналась Эрин.

Он уткнулся лицом ей в шею, а его руки, скользнув вдоль ее тела, замерли на бедрах.

– У нас все хорошо, Эрин.

– Так всегда было.

– Я хочу сказать, и сегодня ночью тоже. Когда мы сегодня начали заниматься любовью, я не думал, что меня хватит. Все было как в тот первый раз, когда мы прискакали к землянке, начали и не могли остановиться. Помнишь?

– Да. – Женщина никогда не забывает ни первый раз, ни своего первого мужчину. Ей хотелось бы иметь возможность вернуться туда, не вставая с этой кровати, забыть про все их ошибки, сделать так, чтобы на этот раз они поступили правильно, и все у них пошло хорошо. – Я помню.

– Тогда не будь такой грустной. – Он отодвинулся от ее плеча и, приподнявшись на локте, заглянул ей в глаза. – Я не сделал тебе больно? Ведь в этот раз…

– Нет. – Он делал ей больно каждой ночью на протяжении этих восьми лет.

– Правда, что нет никого другого?

– Я же сказала, что нет.

– Я не нападаю на тебя, я только… ну, я хочу сказать, если ты сейчас жалеешь…

– Не жалею. – Она пригладила ему волосы. – Я не жалею ни о тех временах в землянке, ни о первой неделе после свадьбы в Лас-Вегасе.

– Помнишь мои очки там? – улыбнулся ей Денни.

– На первый раунд, – со смехом ответила Эрин, – ты вытащил злобного быка, который любил брыкаться.

– А после этого еще дважды сваливался. Знаешь почему?

– Я отвлекала тебя? – Ей следовало оставаться дома, посидеть одной.

– Я не мог сосредоточиться, все думал о тебе и не мог дождаться, когда разделаюсь с этими быками и снова буду в том мотеле, в той постели. – Он помолчал. – Я знаю, это был совсем не медовый месяц, но все-таки было не так уж плохо. Как по-твоему?

Эрин почувствовала, как его бедра прижались к ней, и улыбнулась при мысли о том, как была несправедлива.

– Я выиграла пятьдесят долларов в игральном автомате.

– Я выиграл больше, – помрачнев, заметил Денни, и его руки скользнули вниз по ее ребрам, слегка задев холмики груди, и снова остановились на бедрах, которые, как всегда, когда Денни был рядом, казалось, имели свое собственное мнение. – Ты не спишь, нет? – спросил он с полной серьезностью, и Эрин не могла не улыбнуться тону, которым был задан этот вопрос.

– Нет, когда ты со мной после такого удачного выступления.

– Вчера днем?

Ей следовало догадаться, что он снова вернется к своей скачке на быке, очкам и деньгам, которые выиграл. Она ревновала, но не по той причине, которая могла прийти в голову Денни; она ревновала, как сумасшедшая, потому что родео – спорт, который он любил больше всего на свете, – представлял угрозу для его жизни.

– Нет, не вчера. – Она теснее прижалась к нему и заметила, как он ухмыльнулся. – Ах, так ты понимаешь, о чем я говорю.

– Так точно, миссис Синклер.

– Ладно, – сказала она, когда он нагнул голову, тихо рассмеявшись, – ради старой дружбы.

– Не обманывай себя.

Денни нашел ее губы, и в ответ на поцелуй ее грудь затрепетала, и теплая, мягкая боль разлилась внизу живота. Эрин была готова принять его; призывая его, она чуть вскрикнула, признавая собственное поражение и нежелание сопротивляться, обняла его, провела руками по его голой спине и почувствовала выпуклые мускулы под горячей гладкой кожей.

– Ты, возможно, прав.

Она приподнялась к нему, и Денни не сдержал стон. Целуя Эрин, он перенес вес на одну руку, а другую положил на ее грудь. Упругий сосок уперся ему в ладонь, Эрин покраснела, а он снова засмеялся.

– Милая… – хрипло прошептал Денни, чувствуя, как она раскрывается навстречу ему.

– Твердый мужчина попадается…

– Еще бы!

– …редко! – задыхаясь, договорила Эрин.

Денни снова слился с ней воедино, и воцарилась ночная тишина, нарушаемая только скрипом койки в фургоне и их прерывистым дыханием. Эрин полностью отдалась ему, хотя ни на мгновение не забывала про завтра или про тот недалекий день, когда она вернется в Парадиз-Вэлли, вернется одна. Но ее это больше не пугало, Господи, совсем не пугало.