Полюблю до гроба

– А у Григория, племянника вашего, такая же фамилия, как у вас? Хомяков?

– Нет, я же по мужу Хомякова, а Гришенька, он Зайцеваев…

– Ну, продолжайте… – разрешил Творогов, отметив все в протоколе.

После такого ужасного открытия Зинаида Федоровна очень расстроилась. Но еще больше она огорчилась, когда ее уволили с работы – официально управляющий сказал, будто за нарушение дисциплины и якобы от нее частенько пахло спиртным. Однако на самом деле повлияло то, что в доме пошли слухи о причастности дворничихи к ограблению квартиры Ивановых. Слухи эти распространяла пенсионерка Полина Сидоровна – та, что с пекинесом, ей стало обидно, что на допросе в милиции Зинаида выставила ее полной маразматичкой.

Тут двоюродная сестра Евдокия очень своевременно померла. То ли тоже расстроилась, узнав о темных Гришенькиных делишках, а скорее всего, выпила лишку собственного самогона. Так или иначе, только отмучилась Евдокия.

Зинаида Федоровна осталась одна в домике на Поперечной улице и взяла в свои твердые руки самогонный бизнес. Тем более что из-за болезни сестры давно уже реально сама с ним управлялась.

– А что мне оставалось делать? – спросила она Творогова. – С работы меня уволили, на новую работу в моем возрасте не устроишься, а жить-то на что-то надо!

– Вы, гражданка Хомякова, так и не прояснили, откуда в вашем доме взялись краденые вещи!

Глаза хозяйки снова забегали, но Ашот Бахчинян грозно взглянул на нее и вполголоса произнес страшные слова «хазани-хоровац». Зинаида вздрогнула и продолжила:

– А я разве знала, что они краденые? Мне Гришенька их приносил, просил у себя подержать – а я откуда знаю, где он их брал? Может, подарил ему кто!

– Значит, укрывательство краденого… а возможно, скупка с целью перепродажи! – проговорил Творогов, оторвавшись от протокола. – Это уже статья семьдесят восьмая, до восьми лет!

– Какая скупка? Какое укрывательство? Не знала я, откуда он это берет! – заныла Зинаида.

– Насчет этого судьям будете доказывать, а уж как они решат… вы вот лучше скажите – про остальные квартирные кражи вы что знаете?

– Ничего не знаю, вот те крест! – Хозяйка ударила себя кулаком в грудь. – После того случая с Ивановыми они меня не слушали, кто-то другой их на квартиры наводил!

– Ладно, Хомякова, это мы проверим. А пока подпишите вот здесь! – Творогов пододвинул ей листы протокола, исписанные мелким неровным почерком.

Зинаида заколебалась, но перехватила мрачный взгляд Бахчиняна и крупно вывела внизу протокола свою фамилию.

Капитаны удовлетворенно переглянулись, и в этот самый момент за окном скрипнула калитка.

– Это кто же к вам пожаловал? – с живейшим интересом проговорил Творогов и отодвинул занавеску.

По тропинке к крыльцу шел краснощекий молодой человек лет двадцати пяти с гладко прилизанными волосами и подозрительно честными глазами, какие бывают только у воров и мошенников.

– На покупателя самогона не очень похож! – произнес Творогов, отходя от окна.

– Гришенька! – вскрикнула Зинаида, схватившись за сердце, и бросилась было к двери, но наткнулась на Бахчиняна и плюхнулась обратно на стул. Дружные капитаны отошли к двери и встали по двум сторонам от нее.

Дверь распахнулась, племянник по-хозяйски вошел в комнату и с порога проговорил:

– Здорово, тетя Зина! Накрывай на стол, жрать хочу. Как, ничего из тех вещей продать не успела? Что-то ты мышей не ловишь! Надо бы место расчищать, скоро мы на новое дело пойдем!

– Гришенька, о чем это ты? О каких вещах? О каком деле? – залопотала хозяйка, приподнимаясь со стула.

– Как о чем? Ты что, тетка, умом тронулась? Не хочешь мне хабар отдавать? Ты смотри, будешь крутить, я с Мертвяком вернусь, а с ним шутки плохи!

– Гражданин Зайцеваев? – сурово проговорил Творогов, выступая из-за двери.

Гриша метнулся было к окну, но там его перехватил расторопный Бахчинян.

Поняв, что сбежать не удастся, Григорий избрал другую линию поведения. Он изобразил на лице удивленную улыбку и проговорил самым невинным тоном:

– Да, я Зайцеваев! А вы кто такие? Друзья моей тети?

– Нет, мы из милиции. И у нас есть к вам несколько вопросов…

– Из милиции? – Григорий изобразил еще большее удивление. – Но я ничего не знаю… Если тетя Зина делает тут что-то незаконное, то я не в курсе, так что ваши вопросы не по адресу… Кажется, она делает какое-то лекарство, она, как это сейчас называют, народный целитель… это ведь не преступление? Но я про это ничего не знаю, я время от времени навещаю старушку – воды принести, дрова поколоть, вы же понимаете, она тут одна живет…

– Ну да, вы у нас просто юный тимуровец! – усмехнулся Творогов. – Что же тогда сбежать пытались?

– Я? Сбежать? – Племянник улыбнулся еще шире. – Ну, я же не знал, кто вы такие! Может, грабители… вот и испугался. А раз вы из милиции – то очень рад и готов ответить на любые вопросы. Честно говоря, я подозревал, что тетя варит самогон, я ее неоднократно предупреждал… правда ведь, тетя? Я же тебе говорил, что это незаконно! Вот видишь, к тебе пришли товарищи из милиции!