Полка. О главных книгах русской литературы

Критик Владимир Лакшин указывает[1523], что в чеховской детали происходит слияние «внешних впечатлений и внутренних переживаний героя»: Чехов, с одной стороны, добивается максимальной естественности, с другой — выделяет именно те единичные подробности, которые резонируют с душевным состоянием его персонажа. Либо они приходятся кстати, либо, как та самая осетрина с душком, резко с настроем персонажа диссонируют. И хотя, на первый взгляд, выбор именно осетрины довольно случаен, литературовед Владимир Катаев замечает, что упоминание рыбных блюд имеет в русской литературе особенную функцию. Например, та же осетрина присутствует при рассказе о Собакевиче в «Мёртвых душах» Гоголя. Вряд ли это просто совпадение, ведь там же мы находим историю с губернаторской дочкой. Да и функция у «рыбной» детали ровно та же — контраст между низменным и возвышенным. Впоследствии «осетрина второй свежести» появится в «Мастере и Маргарите» Булгакова — уже как характерная деталь советского языка, скрывающего неприглядную правду.

Правда ли, что Чехов использовал в рассказе сюжет «Анны Карениной»?

На первый взгляд, ничто на это не указывает: сам Чехов сюжетное сходство не комментировал; нет никаких указаний на связь рассказа с романом Толстого и в чеховских записных книжках. Кроме того, сюжет супружеской измены, с которым прежде всего ассоциируется роман Толстого, на самом деле хорошо разработан в мировой литературе XIX века — от «Грозы» Островского до «Госпожи Бовари» Флобера и «Жизни» Мопассана. Сам Толстой начинает размышлять о проблемах семьи и брака ещё на рубеже 1850–60-х, когда появляется роман «Семейное счастие», и продолжает это делать и после «Анны Карениной», например в «Крейцеровой сонате». Да и Чехов не раз обращался к этой теме в своих рассказах — в частности, уже написаны «Огни» и «Дуэль», среди сюжетных линий которых есть и адюльтер. Более того, к моменту написания «Дамы с собачкой» уже существует некоторое количество произведений, проблематика которых строится вокруг «курортного романа», например «Роман в Кисловодске» Виктора Буренина и «Мимочка на водах» Лидии Веселитской.

Кукрыниксы. Иллюстрация к «Даме с собачкой». 1945–1946 годы[1524]

Впрочем, Чехов довольно часто кладёт в основу своих рассказов классические сюжеты и предлагает своего рода их перепрочтение. Мнение о том, что Чехов апеллирует к сюжету «Анны Карениной», высказывалось в литературоведении и вызывало серьёзные споры. Основная полемика развернулась в 1950–70-х между Борисом Мейлахом и Никитой Пруцковым. Первый считал, что писатели предлагают два решения одной проблемы, только Толстой описывает великосветскую среду, для которой любовь Анны и Вронского становится вызовом, а Чехов разворачивает сюжет «в обстановке обыденной жизни», и связь героев подаётся им как «повседневное явление». Второй, напротив, уверял, что проблема — а именно понимание любви — у писателей совершенно разная: в случае Толстого это трагическая сила, которая врывается в жизнь человека и рушит её, в случае Чехова — это путь к себе и истинному пониманию жизни. Однако конструктивного выхода из этих баталий найдено не было.

Как отнесся к «Даме с собачкой» Лев Толстой? Какие вообще отношения были у Толстого с Чеховым?

Толстому рассказ не понравился. «Люди, не выработавшие в себе ясного миросозерцания, разделяющего добро и зло. Прежде робели, искали; теперь же, думая, что они по ту сторону добра и зла, остаются по сю сторону, т. е. почти животные», — записал он в дневнике 16 января 1900 года. И, видимо, не только записал, поскольку спустя три дня через третьи руки Чехов узнаёт об этом. Удивительным образом размышления о «животном инстинкте» встречаются и в записных книжках Чехова в момент его неспешных раздумий над будущим сюжетом: «У животных постоянное стремление раскрыть тайну (найти гнездо), отсюда у людей уважение к чужой тайне, как борьба с животным инстинктом!» Литературовед и критик Зиновий Паперный уверен, что осмысление тайны — один из основных «творческих маршрутов» Чехова при работе над рассказом, он указывает на эпизод, в котором Гуров провожает дочь в гимназию по пути к Анне Сергеевне и думает о том, что у него теперь есть «другая» жизнь, происходящая «тайно от других» и составляющая «зерно его жизни». Именно наличие этой тайны и поднимает его над простым следованием животному инстинкту.

Антон Чехов и Лев Толстой в Ялте. 1901 год[1525]

К моменту написания «Дамы с собачкой» отношение писателей к идеям друг друга в целом было сдержанным. Пережив в ранние годы увлечение толстовством, в 1890-е Чехов разочаровывается во многих идеях любимого писателя — в свете темы адюльтера показательно, например, как менялось отношение Чехова к «Крейцеровой сонате». Сначала он пишет о значительности повести, хотя и отмечает отдельные недостатки в письме поэту Алексею Плещееву 15 февраля 1890 года: