Полковник Империи

– Герман, это долгий разговор, – перебил его Гальдер, которого тот уже успел достать своими выкладками. – Давайте уже начнём говорить по существу. Что полезного вы можете вычленить из пьяного бреда этого офицера?

– Цели Меншикова, – спокойно, чуть смешливо глядя на Гальдера, произнёс Вирт.

– Цели? – удивился начальник Генерального штаба. – Это интересно. И к чему же он стремится?

– Он же сам сказал. Эльфам в этом мире не место. Но он пришёл. Почему? Потому что на нём проклятье – идти туда, где властвует мрак.

– Очень смешно… очень…

– Перестаньте юродствовать! – взвилась Кайзерин, крикнув на Гальдера. – Можно подумать, что вы можете придумать разумное и рациональное объяснение появлению человека сразу взрослым на поле боя? Я прочла материалы Смекера. Внимательно. И я уверена – вы тоже прочли. Почему вы игнорируете этот факт?

– Потому что считаю, что Максим целенаправленно занимается мистификацией, – осторожно произнёс Гальдер. – Ему это по какой-то причине выгодно. Он, без всякого сомнения, че-

ловек талантливый и эксцентричный. Он может себя представить кем угодно – хоть эльфом, хоть ангелом небесным – и убедить в этом окружающих. И на поле также пробраться, тайком.

– Смешно и наивно. Вы игнорируете факты.

– Я пытаюсь вычленить сказку. Она делу не поможет. Мы ведь уже на полном серьёзе обсуждаем все эти бредни. Ради чего? Вот что это даст? Герман говорит, что знает цели Меншикова. И какие они? Идти туда, где царствует мрак? Это же бред! Что такое мрак? Это аллегория. Не более. Ну как нам это поможет? КАК?!

– Успокойтесь, – холодно процедила Кайзерин. – Вам, видимо, пора хорошенько выспаться. Ступайте.

– Да, – после достаточно долгой паузы произнёс Гальдер, встал и, перед тем как выйти из помещения, кивнул присутствующим: – Честь имею.

– А вы что скажете? – обратилась Кайзерин к Беку.

– Я скажу, что ничего не смыслю в этой мистике. Очевидно, мы столкнулись с тем, что не понимаем. Нам остро не хватает информации. Видимо, это мой коллега и хотел сказать. Но вы правы, он действительно слишком устал. Тем более что он занимался не столько изучением древних трактатов, сколько организацией и планированием оборонительной операции в Северной Италии.

– Ему удалось изыскать ресурсы для закрытия дыры во фронте? – немного оживилась Кайзерин.

– Не так однозначно. Но он нашёл способ наконец остановить Меншикова. Рим ведь не конеч-

ная точка его вояжа. Он, очевидно, ударил туда, чтобы дестабилизировать общее положение на фронтах. Мы ведь не смогли со сколь-либо значимой вероятностью предположить, куда он пойдёт дальше.

– На Вену, – коротко произнёс Вирт.

– Почему вы так считаете?

– Господин Гальдер меня не дослушал. А зря. Меншиков сам ответил на все вопросы. Он как мотылёк, летящий на огонь, вынужден идти туда, где царствует мрак. И он сам неоднократно упоминал это место. Франц-Иосиф, очевидно, не вполне здоров психически. Поэтому окружил себя людьми, позволяющими себе всякие мерзости. Меншиков ещё в 1915 году развесил на столбах германских офицеров, позволивших себе резать мирных жителей. Жертвенник же из отрезанных голов только закрепил его намерения. Боюсь, что Францу-Иосифу не следует сдаваться ему в плен. Участь его будет ужасна. Как и у многих его приближённых.

– Ему никто не позволит так поступать с императором! – возразила Кайзерин.

– Если правда то, что он возродившийся эльф, сын их верховного правителя, то он посмеет. Мы все для него – не ровня. Мы все для него – дикари. Кроме того, возможность по своему усмотрению покидать мир мёртвых, в том числе возрождаясь в полностью зрелом теле, делает его абсолютно бесстрашным в плане смерти. Его храбрость объясняется просто – ему плевать. Убьют – и чёрт с ним. Смерть в его случае всё равно состояние не окончательное. Тем более что где и как возрождаться, судя по всему, решает он сам. Если всё это правда, то Франца-Иосифа ждёт очень мрачное будущее. А жизнь его становится с каждым днём все короче в ожидании удивительно яркого финала.

– Вы так уверенно об этом говорите… – покачал головой Бек.

– Ответьте, положа руку на сердце, – произнёс Вирт, – вам самому по душе то, что творят австрийцы со славянами?

– Это… мерзко, – нехотя ответил Бек.

– Не стесняйтесь, – мрачно произнесла Кайзерин, – Франц-Иосиф просто чудовище. Я бы ещё поняла, если бы он мучал и истязал народ на занятых землях. Загонял их на работы. Вынуждал бы голодать, отнимая продовольствие в пользу своего населения. Но своих… да… это чудовищно.

– Почему же тогда Меншиков не атаковал Вену сразу? Ведь мог: после битвы при Зальцбурге она лежала совершенно беззащитной.