Полковник Лоуренс

В ответе вице-короля выразилось довольно милостивое отношение чиновников Индии к восстанию арабов, которое было для них неприятным сюрпризом, но выдвигались различные возражения против отправки войск в Рабуг. В конце заявлялось, что неудача восстания в Индии, а также в Афганистане будет для Англии менее предосудительной, чем военная интервенция в целях поддержки восстания. Ответ генерала Мод из Месопотамии отражал примерно тот же взгляд, Он сообщил, что племена, находящиеся в сфере его влияния, не настолько заинтересованы в восстании, чтобы вообще их трогал исход его. Мюррей же высказал оптимистический взгляд, указав, что, по его мнению, в настоящее время войск вообще не требуется.

Эти ответы не удовлетворили министров, которые требовали проведения быстрых мероприятий. Однако Робертсон заявил, что он ничего не имеет добавить к своему первоначальному докладу, и перед лицом его непреклонного упорства министры сдались. Но удовлетворение Робертсона было весьма кратковременным, так как вскоре его упорство сноса было испытано ходом событий, которые не только привели к возобновлению нажима со стороны министерства иностранных дел, но и к новому давлению со стороны Франции.

Восстание арабов против оттоманского владычества явилось событием, в известной степени благоприятным для французских интересов. Значение его с политической точки зрения заключалось в том, что оно могло распространиться среди народов, населяющих Палестину, Сирию и Малую Армению, освободить эти области от турецкого ига и явиться поводом для французской интервенции. С военной же точки зрения восстание арабов могло приковать к себе турецкие силы в соответствии с его масштабом, с точки же зрения ислама оно должно было заставить большинство французских подданных мусульман рассматривать турок как оскорбителей святых мест и вследствие этого усилить в них чувство лояльности по отношению к Франции, которая сражалась против союзников Оттоманской империи.

Французский премьер-министр подчеркнул значение возобновления паломничества и отправки "нескольких религиозных знатных лиц, заведомо лояльных, которые смогли бы доставить эмиру Мекки подарки и денежную помощь с поздравлениями от наших подданных мусульман". Эту политическую депутацию должна была дополнить французская военная миссия, составленная исключительно из мусульман, но во главе с французским офицером.

Эти мероприятия были тотчас же проведены в жизнь. Во главе миссии был поставлен подполковник Бремон, ученый, знаток по вопросам Аравии, прослуживший ряд лет в Северной Африке. Ему было поручено организовать штабквартиру в Египте, в то время как арабская часть миссии, во главе с артиллерийским офицером, отправилась в Геджас.

Миссия прибыла в Александрию и через две недели отправилась в Геджас вместе с политической делегацией. По высадке в Джидде состоялась торжественная встреча, которая была отмечена арабами пышными речами, а французами передачей им подарков в 1 250 000 золотых франков. Несколько дней спустя начался приезд паломников из французской Африки. Продвижение кавалькады к Мекке сопровождалось излияниями религиозного восторга, смешанными с радостью при получении денег. По возвращении из Мекки глава делегации сообщил, что шериф не проявил особой радости в принятии французской военной помощи, считая, что это может лишь повредить делу.

Наряду с этим шериф предупредил французское министерство иностранных дел, что в случае отсутствия под рукой в момент возникновения серьезных опасностей военной помощи со стороны французов весьма возможно, что арабы договорятся с турками. При этом он намекнул, что "наше водворение в Сирии может вызвать ряд затруднений со стороны шерифа Мекки, если мы не воспользуемся его теперешней слабостью, для того чтобы заключить с ним соглашение; оно положит предел его честолюбивым замыслам, признав те из его желаний, которые соответствуют нашим интересам".

Эти затруднения и возможности не ускользнули от внимания английского министерства иностранных дел. Поскольку избежать вмешательства французской миссии было невозможно, оставалось лишь поставить вопрос о том, чтобы за ней последовала посылка войск, имевшая более практическое значение. Поэтому на следующий же день после прибытия миссии в Александрию английское правительство обратилось с просьбой к Франции о присылке воинских частей. Военное министерство высказывалось за желательность присылки полевой батареи и возможно большего числа специалистов-мусульман. К сожалению, последнее не могло быть выполнено немедленно, так как у французов вовсе не было туземцев-артиллеристов. В ноябре отряд, включавший пулеметчиков, инженеров и 2 батареи общей численностью в 1000 человек, собрался в Суэце для завершения своей подготовки. Таким образом отряд мог пригодиться лишь в дальнейшем, а на создавшуюся в то время критическую обстановку никакого влияния не оказывал.

Чтобы компенсировать собственную неподготовленность, французы присоединились к хору голосов, настаивавших на необходимости отправки бригады в Рабуг.